и советник Арфарра и
господин Даттам перевили руки и выпили за прутья, которые нельзя сломать в
связке. Люди глядели и радовались.
-- Хорошо, что обвинителя Ойвена нет, -- сказал один цеховик другому. Это
же как злой дух при советнике Арфарре!
Был ли обвинитель Ойвен злым духом при советнике -- неизвестно. Но вот
что он кричал на улицах, что люди из цехов скупают все земли, а беднякам
нечего есть, и добивался, чтоб никто не мог купить новых земель больше, чем
на сто золотых шагов, и чтобы каждому бедняку был выделен один золотой шаг
-- это уж точно.
В это время Лосси, по прозванию Розовое Личико, зашел в рыбную лавку.
Лосси много повидал в свои двадцать семь лет, а теперь служил у Шамуна
Большеротого. Шамун Большеротый был с недавних пор вассалом Даттама, и
Даттам дал Шамуну землю под городом: сто восемьдесят золотых шагов.
Итак, Лосси Розовое Личико зашел в рыбную лавку, разинул рот и стал
разглядывать полки. Наконец восхищенный взор его остановился на двух
плававших за белым стеклом рыбах. Рыбы были то плоскими, зелеными и
чешуйчатыми, то вдруг раздувались, становились в точности как шар, и из
этого шара лезли желто-красные иголки. Рыбы эти назывались ушанчики, и Лосси
это прекрасно знал.
-- Экое чудо! -- сказал Лосси, -- это что ж такое?
Хозяин лавки оглядел посетителя. На ногах у Лосси были деревянные
башмаки, на плечах -- бродячий плащ с конопляной завязкой, и вид он имел
чрезвычайно придурковатый: только что из деревни. Хозяин решил пошутить и
сказал:
-- А это -- рыба Суюнь.
Рыба Суюнь водилась далеко-далеко, в Серединном Океане в империи, и отвар
из ее чешуи приносил здоровье на тысячу лет.
-- Правду, однако, говорят у нас в деревне, -- сказал Лосси, -- в городе
в лавке можно купить все, даже рыбу Суюнь... И сколько ж она стоит?
Торговец увидел, что дело серьезное, вздохнул и сказал:
-- Ну, если из деревни... уступлю, за сколько взял: два "золотых
государя" штучка... только покупать-то надо сразу обоих, самца и самочку.
Лосси вздохнул, достал из-под плаща тряпочку, размотал и высыпал на
доску.
-- А здесь сколько?
Стали пересчитывать всякую пузатую мелочь и рубленую медь, и вышло на три
золотых государя.
Торговец долго думал, потом прослезился и махнул рукой:
-- Ладно! Бери, раз из деревни! Торгуем себе в убыток!
Красная цена рыбкам была -- три гроша. Лосси нанизал рыб на прутик и
вышел с ними на улицу. На улице было солнечно, людно и весело. Младший
хозяйский сын жарил в плоском чане с кипящим маслом карасей, и раздавал
приятелям и клиентам. Далеко Лосси идти не пришлось: мимо как раз ехал
обвинитель Ойвен.
Лосси закричал и бросился перед конем:
-- Господин Ойвен! Мы все -- маленькие и пришлые. Молимся вам... то есть
за вас... То есть я хочу сказать, что вот купил рыбу Суюнь и чтоб вам жить
всегда.
Лосси запнулся от избытка чувств и протянул прутик. Все вокруг
засмеялись. Обвинитель Ойвен глянул на ушанчиков, перевел взгляд на
простоватого парня, недавно из деревни, и понял, что жадные торговцы опять
надули бедного человека.
-- Друг мой! -- сказал обвинитель Ойвен. Тебя провели, это не рыба Суюнь,
это ушанчик.
На шум сходились люди. Привели из лавки торговца. Лосси напустился на
него с упреками:
-- Как так! Опозорил меня перед таким человеком!
-- Сколько же он с тебя слупил за рыбу Суюнь? -- спросил обвинитель
Ойвен.
-- Тридцать золотых государей, -- отвечал Лосси.
-- Что ты врешь! Три, а не тридцать! -- закричал лавочник.
Кто ж, однако, поверил?
Лавочник заскулил, но делать нечего -- пришлось отдать
