мясом,
наструганным колечками и залитым скворчащим соусом, с зелеными травами и с
красными яблоками, и со сластями, чея сладость пронзает душу.
Ванвейлен вдруг почувствовал жуткий голод, и без стеснения, как и
подобает варвару, набросился на еду.
-- Вы же ничего не едите, -- вдруг сказал он Арфарре.
Королевский советник улыбнулся одними глазами:
-- Я мало ем, -- сказал он, -- наверное, что-то с нервами. По этому
поводу ходит слух, что королевский советник Арфарра боится, что его отравят,
и держит у себя в покоях бамбуковый посох. Когда он хочет есть, он втыкает
этот посох в землю, и нижнаяя половина посоха превращается в мясо змей,
средняя -- в мясо зверей, и верхняя -- в мясо птиц, и он отрезает от посоха
по кусочку и ест.
Ванвейлен невольно рассмеялся.
-- А правда, что вы были наместником Иниссы?
-- Да.
-- И где хуже, -- в Иниссе или здесь?
-- Господин Ванвейлен, -- это удивительный вопрос. За такой вопрос
половина наместников империи обрубила бы вам уши.
-- Но вы принадлежите к другой половине.
Арфарра медленно пил из хрустальной, обсыпанной золотой пылью чашки
коричневый отвар со склизкой пленкой, и золотые блестки от чашки отражались
в его глазах. Он внимательно разглядывал своего молодого собеседника.
-- Вас назначил наместником наследник Харсома? Это правда, что вы его
школьный приятель?
-- Да.
-- А за что вас прогнали?
-- За доклад.
-- А о чем был доклад?
-- Наследник Харсома -- приемный сын государя. Сын чресел государя был
сослан в монастырь восемь лет назад, за развратную жизнь и угнетение народа.
Долгое время Харсома не имел при дворе соперников, но два года назад одна из
наложниц государя очаровала его до того, что стала государыней Касией. Когда
у государыни родился сын, она стала требовать от императора, чтобы ее
годовалый сын был поставлен на место человека, который правит десятой частью
земель империи и половиной ее денег. Молодая женщина не имела своих денег и
не знала, как ей лучше сколотить свою партию. И вот она упросила государя
построить новый дворец, и она раздала нужным ей людям подряды на
строительство дворца. И они стали ее сторонниками, потому что от этого
строительства они имели огромную выгоду и стали, вдобавок, соучастниками в
ее преступлении.
-- А вы?
-- Я подал доклад о злоупотреблениях при строительстве. Этих людей
сослали, и государыня вновь осталась без партии. А чтобы помириться с ней и
доказать, что он к этому непричастен, Харсома подарил ей мою голову.
-- Послушайте, советник, но ведь когда вы писали доклад, вы думали о
справедливости, а не о нуждах Харсомы?
-- Побывав наместником Иниссы и советником короля, я отучился от слова
"справедливость", господин Ванвейлен. Сухими руками пожар не тушат.
-- А этот... первый государев сын... Из-за чего его сослали? Тоже
стараниями Харсомы?
Глаза Арфарры сделались как у больного воробья.
-- Господин Ванвейлен, мне неприятно рассказывать о тех событиях, так как
я принимал в них участие на стороне экзарха Харсомы.
Ванвейлен помолчал.
-- А экзарх Харсома -- хороший правитель?
-- Когда Харсома пришел в провинцию, матери варили старшего сына, чтобы
накормить младшего, воды озер были заражены трупами... А сейчас провинция
доставляет пятую часть доходов империи, занимая тридцатую часть ее
территории.
-- Разве только доходы делают страну счастливой?
-- А что же?
-- А что случится в провинции с человеком, который станет ругать экзарха?
-- Вряд ли в Варнарайне найдутся люди, которые будут ругать экзарха. Он
содержит десять тысяч шпионов, и эти шпионы рассказывают
