цепью, забрал ключи, спустил брус, на котором мы висели и выпустил нас.
Мы втащили часового внутрь и заперлись. Марбод выломал прутья из окошка. Мы
разодрали все, что на нас было, на длинные полосы и связали этими полосами
цепи: получилась довольно длинная веревка. Мы спустились во двор и прошли к
воротам. Марбод придушил часового и выпустил меня через этакую форточку в
воротах, величиной с аварийный люк. Я спросил, не хватит ли на него сегодня,
и он ответил, что не хочет, чтобы в Ламассе рассказывали, как Марбод
Кукушонок голым утекал из замка. Он сказал, чтобы я шел к лагерю и привел
обратно воинов, если меня не придушат по ошибке.
Когда мы пришли к воротам, они были открыты: человек двадцать из числа
вражеских дружинников налезало на Эльсила, защищавшего ворота, а еще чуть
поодаль человек шесть шуровало на лесенке в центральную залу. Мы покончили с
ними. Когда мы вошли в залу, то увидели, что посереди залы, на столе, сидит
голый Марбод и ест с меча утку. В зале было шестнадцать трупов, включая
хозяина замка, и кишки висели на стенах. Люди Марбода присоединились к нему.
Я отошел в сторонку и тихонько блевал себе там, пока меня не засмеяли.
Марбод сказал, что он, как королевский уполномоченный, забирает замок от
его прежнего владельца за неблагодарность и передает его Луху Медведю. Все
захохотали.
Марбод везде очень настойчиво справляется о подземных пещерах и
заколдованных храмах, провалившихся под землю. Справляется -- значит пытает.
Я стал доискиваться, в каких отношениях Марбод с королем, и вышло, что
этой зимой Марбод был в наилучших отношениях с королем, а недавно они
наговорили друг другу крупных слов. Причиной этому некая черная кобыла с
белым пятном на заду, принадлежавшая королю, и человек по имени
Арфарра-советник. Этот Арфарра, желая рассорить Марбода с королем, сказал
Марбоду, что король на него сердит и что Марбод может в этом сам убедиться,
попросив у короля черную кобылу, -- король ему непременно откажет. Королю же
Арфарра сказал, что Марбод совсем обнаглел и везде похваляется, что король
отдаст ему любимую черную кобылу. Король пришел в ярость. Марбод, с подачи
Арфарры, попросил кобылу, король, с подачи Арфарры, послал Марбода туда,
куда не может довезти не только кобыла, но и транссолнечный звездолет класса
"А+".
Марбод страшно сердит на Арфарру, и я не хотел бы быть на месте человека,
на которого Марбод сердит. Этот Арфарра -- родом из-за Голубых гор и сбежал
от тамошних властей. Меня страшно занимает любое известие о людях из-за
Голубых гор, -- ведь именно туда упал наш корабль.
Марбод сказал про Арфарру:
-- Это страшный колдун, и он хочет забрать себе всю власть в королевстве.
У него самого души нет, но с ним бегает такая белая мангуста, -- это и есть
его душа.
Я не вытерпел:
-- Слушайте, Марбод, вы тоже везде таскаетесь с кречетом на плече, вы же
ведь не скажете, что это ваша душа?
-- Почему же, -- сказал Марбод, -- это моя душа.
Вытащил из ножен меч и прибавил:
-- И это моя душа. У человека много душ. А у вас в чем душа?
Гм... В чем у меня душа?
Мы встретились с нашими подопечными из храма Шакуника. Отец Адрамет,
глава каравана, -- сволочь страшная. Натравил Марбода на деревеньку, цены в
которой его не устраивали. Марбод забрал у жителей меха и янтарь, но вместо
того, чтобы продать их Адрамету, в припадке хвастовства сжег все на лужайке.
Адрамет бегал вокруг костра и вопил, как радиационная сирена.
Вернулись обратно. Бредшо оглядел меня с головы до ног и спросил, понимаю
ли я, что участвовал в разбойничьем походе. Я ответил, что мне было
интересно. Мы поругались.
