Послы
правительства встревожились и прибавили денег королю. Даттам тоже
встревожился и дал королю еще больше денег. Послы правительства
посовещались и подарили королю черноногого коня стоимостью в две тысячи
золотых. Король этого и добивался. Золото он раздал дружине и двинулся в
поход на инуваков, вторгшихся в его край с северо-востока.
Даттам спросил, может ли король продать ему зерно. Тот удивился:
- Откуда у меня запасы зерна? Я - господин свободных людей, а оброк
платят только рабы... Рабов, кстати, могу продать...
Даттам удивился:
- Если у вас нет запасов, что же вы делаете, если в стране неурожай?
- Я иду войной на соседей, - отвечал король, - и вообще сдается мне,
что свободному человеку не подобает добывать трудом то, что можно добыть
разбоем.
Тогда Даттам решил купить зерно у владельцев поместий и поехал по
стране варваров. Надо сказать, что завоеватели ее тоже в некотором роде
были колдунами: села превратили в поместья, каналы во рвы, города - в леса
и топи. С тех пор у аломов все наоборот. Земля тоже общая, но не с тем,
чтоб была справедливость, а с тем, чтоб хранить боеспособность. Торговцев
презирают - но не потому, что те алчны и вороваты, а потому, что не
склонны к вооруженному грабежу. Церемоний и мер не знают, счет времени
спутан. Золото считают богом и зарывают его в землю. Живут очень бедно,
потому что в древности, когда раздавали священные вещи, варвары опоздали:
злаки и треножники уже разобрали, остался только меч и конь.
Так близки к звериной природе, что многие в бою, вопреки своей воле,
обращаются в рысей и волков. Однако, надо сказать, что когда две рыси
дерутся, они дерутся по правилам: сначала шипят, бранятся, брюшко
показывают, потом сходятся в поединке. А звери миролюбивые, как зимородок,
дерутся насмерть и без правил.
А у варваров, если кто побежден в поединке, становится лучшим другом
победившего. Даттам приобрел очень много друзей, но все равно считал, что
лучший способ борьбы - не поединок, а резня, ибо в глубине души был
миролюбив.
Господа, охотясь, разоряют поля, а воюя - все остальное. Крестьяне
поэтому запасов не делают. Все выращенное сверх необходимого идет не
государству, а на корм скоту и господам. На пирах едят сверх меры,
предусмотрительность и бережливость считается позором, как знание грамоты.
Так что оказалось, что зерна на продажу нет ни у короля, ни у господ, ни у
крестьян.
Король подарил Даттаму поместье, к нему многие пристали в дружину.
Одевался и вел себя Даттам, как варвар. Говорил: "Как свободный человек".
Про золотые глаза Даттама все говорили: "большой шакун".
Дело в том, что у варваров, как и в империи почитали Шакуника, но
почитали неправильно, вертелись и пели, как в бою. Это слово, "шакун", на
вейский даже не переведешь, как, скажем, слово "сущее" - на аломский.
Шакун - это вроде силы, мощи и судьбы. Сущее без существующего,
субстанция без акциденции, чистая значимость и чистая форма. Растекается
по мирозданию, как масло по гадательному ковшу, но как бы задерживается в
складках бытия, удачливых людях и чудесных предметах. Большой шакун, - это
и плодовитая корова, и урожайный год, и удачливый воин. Большой шакун - в
мечах и конях, которыми король одаряет своих верных. Король как бы не
средоточие закона, а средоточие удачи.
Даттам принес в жертву Шакунику сто баранов: догадался, что его после
этого будут очень почитать. А самому богу сказал так:
- Мне надоели боги-чиновники, боги-неудачники, боги-сумасшедшие и
боги-трансцендентные. Я нашел тебя, и я буду владеть тобой, как
