на государство и государыню. Чиновника,
разумеется, казнили: слухи прекратились совершенно.
Но Шаваш пришел сюда не из-за карты. Он хотел найти книгу, которая
ответила бы ему на вопрос: что такое лазоревое письмо? Он боялся задать
этот вопрос Андарзу или его секретарю, потому что трудно было это сделать,
не возбудив подозрения. Что же касается книг, - то книги никогда не
предавались подозрениям по поводу заданных им вопросов, или, во всяком
случае, никому эти подозрения не могли сообщить. Шаваш давно заметил эту
особенность книг. Поэтому он и выучился читать.
Через час Шаваш вынул из второго слева шкафа толстый том,
называвшийся: "Книга о надлежащих бумагах". Он раскрыл книгу и погрузился
в чтение. Он быстро узнал, что, составив накладную, надо верхнюю половинку
бумаги класть в правый ящик, а нижнюю - в левый, и что накладная на сыр
имеет вверху знак козьей головки, а накладная на сено, - увенчанный рогами
кружок. Он узнал, что недопустимо подавать по начальству бумагу, которая
скверно пахнет от долгого лежания, или на которую что-то пролили.
Он узнал, что бумага о вступлении в должность наместника должна быть
синяя, как камень лазурит, а подданная жалоба должна иметь красную полосу
цвета оскорбленного сердца, доносы же можно писать на любой бумаге, лишь
бы в словах сквозило чистосердечие и верность государю.
А потом Шаваш перевернул страницу, касавшуюся официальных указов и
нашел то, что искал: на лазоревой бумаге имел право писать только
царствующий император, - свои частные письма.
Шаваш захлопнул книгу.
- Ты что здесь делаешь?
Шаваш, обомлев, поднял глаза: в проходе над шкафом стоял Андарз. Щека
у императорского наставника была слегка расцарапана, и от него несло
дешевым вином, какое пьют в кабаках на пристани.
- Ты что здесь делаешь?
- Читаю, - сказал Шаваш.
Андарз наклонился и подобрал книгу.
- Да? И что же ты тут вычитал?
- Ой, - сказал Шаваш, - я очень многое вычитал. Я вычитал, что
накладная на сыр имеет знак козьей головки, а накладная на сено, - кружок
с рогами, и что если доклад от долгого лежания приобрел дурной запах, надо
поставить рядом с ним на ночь стакан с мятой и росовяником...
- Тьфу, - сказал Андарз, - кто тебя научил читать?
- Столб с указами, - сказал Шаваш. - Когда читают новый указ, я его
запоминаю, а когда указ вешают на столб и толпа расходится, я стою у
столба и сличаю буквы со звуками.
- Прочти последний указ, - сказал Андарз.
Шаваш прочел последний указ Нарая, в котором написание доноса
приравнивалось к совершению воинского подвига. Теперь за донос можно было
получить не только деньги, но и право носить оружие, чтобы защищаться от
родных того, на кого донесли.
- А я и не знал, что его уже вывесили, - сказал Андарз.
Императорский наставник оглянулся, заметил в углу потертое кресло, и
сел. Шаваш подошел к нему поближе.
- Ты будешь поумнее иных моих учеников, - проговорил Андарз.
Глаза его были закрыты. Он напоминал больную птицу, слегка, впрочем,
пьяную.
- Какой-то вы грустный, господин, - испуганно сказал Шаваш.
- Да, - сказал Андарз, - грустный. Когда государь меняется к
человеку, даже собаки на его псарне начинают лаять по-другому.
- А почему государь переменился к вам? - спросил он.
- А ты не знаешь?
Шаваш заморгал, не зная, что отвечать.
Андарз вдруг сказал:
- У государыни Касии и министра Руша был сын, Минна, мальчик десяти
лет. Руш всегда надеялся, что Касия отправит государя Варназда в монастырь
и укажет государем этого мальчика, Минну, но Касия умерла раньше,