мешочки с "волчьей метелкой". Киссур пересчитал их и составил
опись. Потом снял с пояса Радуна печать, надрезал себе запястье, смочил
печать кровью и оттиснул ее на описи. После этого грамотные разбойники
расписались внизу, а неграмотные поставили отпечатки пальцев.
Вечером разбойники вернулись в свой стан, чтобы поделить золото и
яшму. Они вошли в довольно большую хижину. Посереди хижины был земляной
очаг прямо в полу, немного слева от очага висело на цепи молитвенное
бревно, и к нему была привязана колотушка. Киссур и Нахира с поклоном
сняли мечи, и один из разбойников положил мечи на подставку у западной
стены. А разбойник Кон Коноплянка усмехнулся на недостойное ученого
человека суеверие, и оставил меч на себе.
Киссура стали упрашивать сесть на почетное место, посередине лавки,
прямо перед бревном с колотушкой, и, как он ни отказывался, главари
настояли на своем. После этого оба главаря расположились справа и слева, а
прочие разбойники сели на циновки вдоль стен. Принесли вина и лепешек, в
земляном очаге стали жарить барана. Нахира посовещался с товарищами,
поднес Киссуру тройную долю и сказал, кланяясь:
- Поистине у гор опять появился хозяин! Я тебя прошу от нашего общего
имени возглавить наш стан.
Киссур погладил мешок с золотом и яшмой у себя под ногами и сказал:
- Это большая честь, но я не могу быть вашим товарищем. Я думаю, что
я сегодня сделал хорошее дело, но я хочу сделать еще лучше. Я хочу пойти
вот с этим золотом и этими документами в столицу к государю и показать
ему, как его обманывают. Ханалай и за меньшие заслуги из разбойника стал
наместником.
Нахира просил его побыть с ними еще неделю, потому что Киссур очень
удачливый человек, но Киссур отказался. Что ж! Нахира раскатал по лавке
большую штуку бархата, и они опять сели втроем, тесно прижавшись, Киссур
посередине, а по бокам Нахира и Кон-коноплянка. Они налили вина на
прощанье, и Нахира промолвил:
- Теперь послушай, Киссур, что я тебе о всей нашей затее скажу.
Караван этот принадлежит не господину Айцару и наместнику, а аравану. А ты
знаешь, что араван и наместник всегда дерутся, как два кота из-за одной
кошки. Но непосредственно я действовал в этом деле не от себя, а от
господина Мелии и госпожи Архизы, они, знаешь ли, вновь сошлись. Но я
думаю, что за ними и за наместником стоит еще кое-кто повыше, из самой
столицы. Ведь чиновники не поверят этой загробной штуке. Госпожа Архиза
велела все свалить на тебя и тебя убить: за что-то она страшно на тебя
сердита. Но вот мы поглядели, как ты дерешься, и заметили этот осиновый
кол, и решили тебя не убивать, а выбрать предводителем, потому что удачи у
тебя больше, чем у Мелии.
Нахира замолк и выпил вина. Киссур сидел не шевелясь. Было слышно,
как в земляной печи жарится баран. Нахира хлопнул кружку о стол и
продолжил:
- А господин Мелия сказал нам так: "Это скверный человек. Он получит
свою долю, но c вами не останется, а пойдет в столицу. В столице у него
есть покровители, и он купит себе прощение." И мы, признаться, очень
огорчились, когда ты сделал то, что и предсказывал Мелия. И все-таки я еще
раз рассказываю тебе, как обстоит дело; и предлагаю тебе заключить союз, а
Мелие вышибить мозги, когда он сюда явится.
Нахира кончил. Киссур поглядел и увидел, что оба разбойника сидят,
тесно прижавшись к нему, и старший разбойник держит руку на своем мече, а
меч Киссура стоит в углу на подставке.
- В этом деле, - сказал Киссур, - есть одна загвоздка, а именно та,
что тот, кто предал первого господина за мешок, второго предаст
