нечистый плод соития и вместилище
родственных нам душ. Никаких более широкомасштабных мер он не предвидел.
Ладно. Шимана продолжал лечить больных с прежним успехом и умер ста
восемнадцати лет.
Шимана Третий жил при Золотом Государе и учил, что не все телесное
достойно проклятия. Так, из четырех разрядов зверей: млекопитающих, птиц,
рыб и пауков - три сотворены господом, и только четвертый - дьяволом. А
среди четырех разрядов людей: чиновников, монахов, простолюдинов и богачей
- три сотворены господом, и только четвертый - то бишь богачи - дьяволом.
Вскоре Шиману Третьего стали называть воскресшим государем Аттахом, и
он сильно помог тогда другому воскресшему государю Аттаху. Оба воскресших
заняли столицу и стали выяснять, кто воистину воскрес, а кто нет.
Выяснилось, что воистину воскрес другой император Аттах, а Шимана -
самозванец. Другой император Аттах не возражал против учения Шиманы и не
отрицал за Шиманой способность творить чудеса, но упорно считал, что
чудеса Шимана творит с помощью грамоты от дьявола. Поскольку грамота эта
была записана на обратной стороне его кожи, с Шиманы содрали кожу вместе с
грамотой от дьявола и распяли на Синих Воротах. Он потерял способность
творить чудеса, сдох и засмердел.
Учение, однако, не пропало. Сектанты не раз поднимали восстания, а,
впрочем, приписывали себе и чужие заслуги, так как члены тайных сект
только при пытках страдают застенчивостью, а на рынке распускают такие
басни, что слухи множатся, множатся, как усы у растения земляника. Но как
бытие моря не состоит из одних ураганов, так и бытие секты не состоит из
одних бунтов, и в мирной жизни зачастую именно сектанты-то и занимались
мелкой торговлей и контрабандой. Совершенная честность и взаимное доверие
между рассеянными по империи "красными циновками" сильно способствовали
прибыли. Учение о богачах, сотворенных нечистым, отошло на второй план,
зато начались разговоры о том, что есть мясо - грех, обрабатывать землю и
убивать при этом множество живых душ - тоже грех, трепать лен или дубить
шкуры - тоже грех. Оказалось, что меньше всего оскверняешься телесным
миром тогда, когда торгуешь или даешь деньги в рост. Притом же сектантов
учили воздержанности и отвращению к роскоши.
Сект было много, и не все они богатели так благопристойно, как
"красные циновки". Например, "дети старца" из горной провинции Кассандана
имели обыкновение употреблять для общественного соития с небом травку
"волчья метелка". Сами члены секты никогда, кроме как по торжественным
случаям, травку не употребляли, не пили ни водки, ни вина. Однако в
последнее время именно они поставляли священную травку мирянам.
А Шимана Двенадцатый занимался: тканями, рудами, печатным делом.
Половина галунов империи изготавливалась на станках, в действительности
принадлежащих ему. При этом Шимане очень легко было откупиться от
чиновников, и совершенно невозможно - от конкурентов, то есть от городских
цехов. Народ в цехах наблюдал и доносил, а то и просто жег чужие станки.
Чтобы избавиться от городских цехов, Шимана купил у покойного министра
Ишнайи привилегию учреждать станки по деревням, где цехов не было, и
теперь деревни провинции Чахар продавали галунов, шелка и кружев на двести
миллионов в год, а половина крестьян сидела на красных циновках, так как
работу в мастерских Шимана давал единоверцам.
Сразу после падения Ишнайи городские цеха подали Нану коллективную
жалобу на еретиков.
Господин Нан полагал, что Шимана Двенадцатый о вере ничего не думает,
а думает лишь о выгоде. По мнению господина Нана, наивыгоднейшая
