этом и речи
нет! Здесь совершенно другая технология, в конце концов, это всего лишь
десантники!
Сбоку от Бемиша раздался не то писк, не то стон. Землянин оглянулся:
Шаваш, председатель Антикризисного комитета, чиновник, который пригласил
войска Федерации в Ассалах, чтобы расправиться со своими недругами, закрыв
руками лицо, медленно сползал по дверному косяку на пол. Послышался треск
разрываемой ткани - это пиджак Шаваша зацепился за бронзовое украшение
косяка, пиджак разорвался, и чиновник окончательно свалился вниз, потеряв
сознание.
x x x
Бемиш переступил через своего партнера по экспортно-импортному
товариществу "Эссако" и вышел наружу. В саду сверкали звезды, и все так же
ритмично, как и час назад, где-то взревывал двигатель бронетранспортера,
что-то не так было в двигателе, и все так же копошилась в темноте армия.
Теперь, однако, было непонятно, чья эта армия. Половина этих людей - вассалы
Белых Кречетов. Вассальная клятва не меньше воинской присяги! Да еще
вдобавок никто не скажет, что Белые Кречеты отправляли их в бой за триста
кредитов, а сами сидели и богатели, считая, что война - дело тех, кто не
умеет делать деньги на бирже. Что-что, а у аломов, когда войско шло в бой.
Белые Кречеты шли впереди войска.
Кто-то вышел, шевельнулся сзади. Бемиш скосил глаза и увидел
полковника. Они, не сговариваясь, медленно пошли по дорожке.
- Как вы думаете, на чьей стороне будут воевать ваши солдаты? - спросил
Бемиш.
- Я хотел то же самое спросить у вас, - ответил полковник.
Они шли некоторое время молча.
- Я много слыхал о Киссуре, - сказал полковник.
- От солдат?
- Да. То есть из их песен. Они не всегда балдеют от наших групп. Они
часто поют свое.
- О Киссуре?
- О Киссуре. О его отце, о его деде, прадеде и так далее, вплоть до
самого первого члена рода, который, если не ошибаюсь, взял в жены лесную
русалку.
- Ошибаетесь. Он ее изнасиловал, а не взял в жены. Из-за этого ему
пришлось выдержать некоторое препирательство со всякой лесной и полевой
нечистью.
- А, да-да. Что-то такое пели. Кстати, это песни другого их кумира -
Ханадара.
- Эта вилла - подарок Киссура, - сказал Бемиш.
Тут садовая дорожка кончилась, и они вышли к пруду. На поляне перед
прудом стоял небольшой жертвенник Бужве, за которым цвели рододендроны, и
Бемиш заметил, что в чашку перед жертвенником накрошена еда из солдатского
пайка. Если аломы ели в присутствии бога, они всегда с ним делились.
Шестеро или семеро солдат сидели на земле под цветущими рододендронами,
и по кругу шла белая пластиковая фляжка с местным вином. Бемиш молча сел
рядом с солдатами, и полковник сел рядом.
- Вам правда запрещают говорить по-аломски? - вдруг резко спросил Бемиш
одного из солдат.
Тот вскочил, застигнутый врасплох.
- Нет... Почему же... - промямлил он на родном языке.
Полковник лег на землю и закрыл глаза.
Солдат потупился, а потом встал и как-то поспешно скрылся за кустами.
- Первый человек, который ответил мне по-аломски, - сказал Бемиш.
- Он не знал языка землян, - вполголоса промолвил полковник.
Смысл сказанного просочился в мозги Бемиша не сразу.
- Не знал языка землян? Вы хотите сказать, что это был не ваш солдат, а
лазутчик Киссура?
Полковник промолчал. В знак согласия.
- И вы не задержали его? - все так же вполголоса продолжал Бемиш.
- Молчите, господин Бемиш. Я сегодня не намерен произносить перед ними
речей.
Солдаты вокруг костра сидели молча, словно и не слышали разговора. Один
из солдат, тот, что сидел рядом со шпионом,
