СБ космопорта отправилась спать. По правде говоря, это были
большей частью мирные люди, которые не видали зверя страшнее наркокурьера,
пытающегося провезти в своем животе сто граммов барнитола или доброго
старого ЛСД, и даже о способах применения электрошоковых дубинок имели
весьма теоретическое представление.
Пассажиры, прибывавшие в космопорт, с некоторым боязливым восторгом
поглядывали на огромных, под два метра, парней совершенно дикого вида,
которые, казалось, дремали у терминалов, сложив руки на короткоствольных
автоматах. Дамы испытывали к этим парням любопытство недвусмысленного толка,
в глубине души сравнивая их со своими цивилизованными мужьями, которые даже
в постели думали об утреннем совещании.
Газетчики замерли в ожидании. Казалось несомненным, что малейшая
выходка со стороны осаждавшей космопорт толпы кончится ее поголовным
расстрелом.
Было пять часов дня, когда Киссур зашел в кабинет Бемиша, где, слегка
развалясь, сидел прилетевший с Земли Рональд Тревис, глава ЛСВ-банка.
- Привет, - сказал Киссур. - А вы что тут делаете?
- Обсуждаем судьбу космодрома, - ответил Тревис.
- Ах да! У вас же эти... акции упали в цене.
- Акции космодрома, - проговорил Тревис, - принадлежат мне, Бемишу и
Нану. Мы обсуждаем судьбу облигаций.
- Ас ними-то что?
- Они стоят по двадцать центов за денар.
- Ну и что?
- Ничего, если бы это были обыкновенные облигации. Но это
переоцениваемые облигации.
- Это что за зверь?
- Это было мое предложение. Процентные выплаты по облигациям
устанавливаются так, чтобы цена облигации всегда составляла сто сентов за
денар, - вмешался Бемиш.
- Не понял.
- Доход по облигациям составляет четырнадцать с половиной процентов, -
сказал Бемиш. - Это довольно много. Я надеялся, что благодаря переоценке
смогу снизить ставку. Накануне кризиса ассалахские облигации действительно
стоили сто три сента за денар. А теперь они стоят двадцать.
- С ума сойти. Никогда не знал, что есть такие хитрые бумаги.
- Зато Ашиник это прекрасно знал, - сказал Бемиш. - Я ему сам
растолковывал всю нашу финансовую структуру.
- И ты будешь пересматривать ставку?
- Нет. Этого не выдержала бы никакая компания. Даже с большим потоком
наличности. А наш поток наличности упал за этот месяц на тридцать процентов.
- И что же ты будешь делать?
- Я предложил инвесторам новые бумаги. Взамен этой дряни.
- А они?
- Послали меня в задницу. Рональд привез их ответы.
- Понятно. Значит, эта компания - банкрот?
Бемиш не отвечал.
- А если все это дерьмо размазать по стенке, облигации станут стоить
подороже?
- Это дерьмо размазать по стенке в любом случае надо, - процедил
Тревис, - даже если компанию это и не спасет.
x x x
Впоследствии события реконструировались так. В 18.00 Киссур, в
сопровождении Ханадара Сушеного Финика и еще десятерых боевиков, вошел в
переговорную, где уже собралась вся верхушка компании и Тревис с двумя
помощниками. Немного погодя туда же спустились Бемиш и Джайлс. Оба они были
вооружены. Бемиш про себя отметил, что Киссур одет крайне прилично: на нем
красовалась безукоризненная белая рубашка, строгий черный костюм и
неброский, в меру широкий галстук, - деталь одежды, которую Киссур особенно
не жаловал. Правда, пистолет, привешенный в кобуру под мышкой Киссура, был
слишком велик, чтобы его мог скрыть даже превосходно пошитый костюм. Джайлс
при виде Киссура хлопнул его по плечу и сказал:
- Черт побери, Киссур! Вот это по-мужски! Без тебя мы бы
