мер по отношению к этакому краю.
Хозяин замка известил, что в случае решительных мер. пленнику перережут
глотку. Выручил Мировой Банк Киссур. Он срочно прилетел в свой замок и
позвал окрестных сеньоров на пир и совещание. Те явились. Киссур бестрепетно
арестовал три десятка съехавшихся к нему гостей и объявил, что расстреляет
вечером всю эту публику, если вице-президента не выпустят.
Сеньора, захватившего вице-президента, среди гостей Киссура не было.
Были, однако, его деверь и тесть. В ту же ночь вице-президент был выпущен
безо всякого выкупа. Киссур впоследствии даже не соизволил встретиться со
спасенным им человеком.
Уже к вечеру Бемиш выехал на главную и единственную улицу Черной
деревни, вдалеке, над горой, на мгновенье мелькнул в разрыве облаков замок,
со стеной, зубчатой, как кардиограмма.
В эту минуту на мокрой дороге показался гусь.
Бемиш ожидал, что гусь посторонится и даст место автомобилю, потому
что, с точки зрения землянина, дороги были предназначены для машин, а не для
гусей. Но с точки зрения гуся, дороги были предназначены именно для гусей, и
вследствие этого несовпадения во взглядах гусь уставился на машину с
любопытством, а потом повернулся к ней спиной и нагнул голову.
Впоследствии Бемишу объяснили, что надо было снизить скорость и
проехать поверх гуся, и гусь был бы здоров, и машина была бы цела. Но Бемиш
не знал обычаев здешних гусей.
Он вывернул руль вправо и нажал на тормоз. Машину развернуло, как
перышко. Бемиш влетел в кусты ежевики, бывшие в деревне вместо изгородей,
едва не расшибив голову о руль. Машина вздрогнула и замерла. Бемиш хлопнул
дверцей и пошел смотреть.
Передние колеса сидели глубоко в придорожной. канаве, и одно из них
попросту отвалилось. Бемиш оглянулся. Гусенок, отчаянно кося глазом,
торопливо побежал с дороги прочь. "Сукин сын!" - громко сказал Бемиш.
Быстро темнело, накрапывал дождь. Нечего было и думать починить машину.
Собака за ежевичной изгородью старалась, как противопожарная сигнализация. К
ней постепенно присоединялись все новые и новые псы. Что же до людей -
деревня как вымерла.
- Эй, - заорал Бемиш, - хозяева!
Кричать пришлось довольно долго. Наконец дверь домика растворилась и с
порога спросили:
- Ну? Чего кричишь в темноте?
В проеме двери что-то поблескивало, человека же видно не было.
- Телефон у вас есть? - спросил Бемиш.
- Телефона нет. Веерник есть, - ответили за порогом.
Бемиш осклабился:
- Веерник у меня есть у самого.
Дверь захлопнулась. Бемиш задумчиво пнул ногой машину, закинул за левое
плечо веерный излучатель, за правое рюкзачок и снял с распорок маленький
мотоцикл. "Веерник, - подумал он, вспоминая блеск в отверстии двери, - какой
там к черту веерник, - плазменный гранатомет по меньшей мере".
x x x
Сторожа впустили Бемиша в замок безо всякого удивления; на мотоцикле
так на мотоцикле - кто их знает, этих землян? Правду, значит, говорят, что
они на конях не умеют ездить. "Да, - подумал Бемиш, - тут совсем не тот
народ, что в равнинах, тут тысячу лет молчали в обнимку с мечом, а теперь
молчат в обнимку с гранатометом, тут каждый судебный приговор порождает
родовую месть..."
Во дворе замка было скользко и сыро, как в размороженном холодильнике.
Киссура еще не было. В верхнем зале, в креслах, дремала старая Эльда. Она
посмотрела на беспокойного землянина, как на лягушку, и сказала, что скорее
его, землянина, железная повозка разлетится на их, землян, дорогах, гладких,
как щека евнуха, чем ее сын упадет с кручи в здешних горах.
Бемиш, со своим беспокойством,
