198

союзника. Но по той же самой причине он не мог поставить на ФГУП никого, кроме другого доверенного лица Извольского. А таким человеком был только Ахрозов.

        – Слава просто выкидывает своих менеджеров, – с перекосившейся улыбкой сказал Ахрозов. – Сначала тебя использовал со всеми этими убийствами, а потом меня кинул. Уволил с ГОКа.

        – Сережа, что ты несешь? Тебя поставили руководить этим заводом!

        Ахрозов вскочил.

        – Ты со Славкой давно меня убрать хотел, правда? Я вам был нужен, чтобы разгрести грязь на ГОКе. А потом бы меня все равно выкинули, как использованную выгребную лопату!

        – Это кто тебе наплел? Бельский?

        – Ревко!

        – А Бельский о чем с тобой говорил?

        – О чем Бельский мог со мной говорить? – горько засмеялся Ахрозов. – Ни о чем. Я его послал. Он сказал, что приедет в одиннадцать.

        – Сережа, Бельский тебе звонил. Что он тебе сказал?

        Ахрозов захохотал.

        – Он сказал, что поссорился с Майкой. Он сказал, что Настя теперь с тобой. Ты не терял времени даром, пока ее брата за твое дерьмо сунули в СИЗО?

        – Сергей, сейчас не время препираться о бабах! Мы обсуждаем судьбу завода.

        – А на черта нам наши заводы, – ответил Ахрозов, – если не затем, чтобы получить женщину?

        В кабинете резко, тревожно затрещал селектор. Звонок был похож на тявканье мопса.

        – Сергей Изольдович, – сказала секретарша, – Это из прокуратуры. Просит соединить.

        – Соединяйте.

        Денис протянул руку и включил селектор на громкую связь.

        – Сергей Изольдович, – раздался голос, – это следователь Шевчук. У меня к вам пара вопросов. Не могли бы вы приехать в прокуратуру?

        – У меня нет времени, – ответил Ахрозов.

        – Я советую вам найти время, – ответил Шевчук, – ваш бывший подчиненный Гриша Епишкин изобличен в убийстве Алексея Крамера, а ваш непосредственный начальник Денис Черяга объявлен в федеральный розыск.

        – Давно? – машинально уточнил Ахрозов.

        – Пятнадцать минут назад.

        Ахрозов взглянул на Дениса. Взгляды их встретились. Ахрозов открыл рот и закрыл его. Потом осторожно положил трубку.

        Денис усмехнулся.

        – Ну что же ты, Сережа. Смелей. У тебя хороший шанс. Перезвони этому ублюдку, и Настя еще долго останется незамужем.

        Ахрозов тяжело дышал.

        – Он все равно узнает, что ты в Черловске. Через час.

        – Ну, так что тебе мешает быть первым?

        – Уходи, Денис. Убирайся. Я не знаю, зачем ты прилетел в Черловск, но уезжай скорей. Бери, чего тебе надо, и уезжай.

        – Мне нужен Кирилльев и еще парочка сотрудников ЧОПа.

        – Зачем?

        – Тебе лучше не знать.

        В дверь шефпилота ЧАЗа Михаила Рубцова позвонили спустя полчаса. Рубцов открыл замок и увидел на пороге Черягу в сопровождении Кирилльева и двух сотрудников ахтарской пром полиции.

        – В чем дело? – спросил шефпилот.

        – Обыск, – ответил Денис, – в рамках возбужденного уголовного дела.

        – О чем? – осведомился шефпилот.

        Денис ткнул пальцем за спину Рубцова, туда, где в глубине коридора маячил Яша Ященко.

        – Пусть он объяснит, Рубцов повернулся и молча ушел на кухню. Ященко стоял, как громом пораженный. С кухни доносился запах свежепожаренных голубцов, и в прихожую к ногам Дениса вышел большой серый кот.

        Сотрудники ЧОПа топтались в прихожей.

        Два дня назад еще живой Степан ходил по этой квартире. Шел разговор, и в течение этого разговора ктото сказал чтото, изза чего Степан полетел в Москву.

        Денис направился в хозяйскую спальню, служившую одновременно кабинетом.

        Старая деревянная кровать, на выцветшем покрывале которой белели несколько кошачьих волосков. Небольшой телевизор «Сони», роскошный музыкальный центр – наверняка подарок Степана. По телевизору шла реклама.