«мерс», а к Ахрозову подвалил желтенький микроавтобус, в котором обыкновенно развозят вип пассажиров.
– Да садись в мою, – равнодушно сказал Черяга, и слово «моя» окончательно взбеленило Ахрозова. Он отвернулся от Дениса и полез вместе с какими то попутными шавками в желтенький рафик.
Настя поехала с Денисом.
Денис отправился в загородную гостиницу АМК, а Ахрозов, из какого то упрямства, велел везти себя в свою арбатскую квартиру, шикарную, купленную два года назад банком. В квартире стоял густой нежилой запах, и охранник Ахрозова долго щелкал ключами, пока наконец открыл замки.
Ахрозов позвонил на сотовый телефон Извольского, но тот был выключен.
Ахрозов перезвонил на другой телефон, трубку взял охранник и сообщил, что Вячеслав Аркадьич сейчас на встрече и позвонит ему сам.
Ахрозов свистнул охранника и вышел на Арбат.
Арбат жил своей обычной жизнью – равнодушной, пестрой и сытой, мимо Ахрозова катились довольные стайки мальчишек и девочки в красных брючках и черных курточках, под полотняным зонтиком выстроились куклы Горбачева и Путина, с которыми можно было фотографироваться, и где то у изножья магазина играл оборванный скрипач.
Молодые девочки оглядывались на Ахрозова и видели пожилого, растерянного провинциала с желтыми кругами под глазами и в помятом старом пиджаке. Если бы кто нибудь сказал им, что зарплата этого человека составляет три миллиона долларов в год и что час назад его привезли в Москву на чартерном самолете, они бы захихикали и сказали: «не верю».
Именно за это ненавидел Ахрозов Москву: за анонимность. Здесь любой хлыщ, нацепив костюм от Армани, удостаивался более внимательных взглядов, нежели он, Сергей Ахрозов.
Ахрозов давно не ел, а в самолете высосал три банки пива, и его мутило от голода, а пуще – от тоски. Москвы он практически не знал, а последние полгода, бывая в ней, ездил только по одному маршруту: офис АМК – загородная гостиница – «Кремлевская», где иногда назначались важные встречи и где всегда можно было найти девок и рулетку.
Ахрозов отдал распоряжение и свернул в переулок, куда через минуту подкатила его машина.
– В «Кремлевскую», – сказал Ахрозов. В «Кремлевской» Ахрозов прошел в ресторан. На втором этаже было прохладно и еще пустынно, и Ахрозов спросил себе салат и бутылку водки. Ему принесли какую то барнаульскую водку за сорок долларов. Пить было не с кем, и Ахрозов усадил напротив себя охранника.
– Я не пью, – пискнул тот, глядя, как босс наливает ему полный стакан.
– За твое здоровье, – отозвался Ахрозов, и охранник не посмел ослушаться.
Охранника Ахрозов споил необыкновенно быстро. Видимо, тот действительно никогда не пил и всячески укреплял организм здоровым образом жизни, потому что уже после первого стакана его повело, а третий охранник закончил под лавкой.
Ахрозов съел салат и выпил бутылку, а потом съел еще один салат и выпил еше одну бутылку. Он с необыкновенной ясностью сознавал, что положение его безнадежно. Он схлестнулся с Черягой, и Извольский, конечно, не допустит, чтобы два его высших менеджера цапались между собой, как два кобеля из за суки.
Кого– то выгонят, и что выгонят Ахрозова, ясно заранее. Во первых, кто он и кто Черяга? Черяга, это всем известно – доверенный человек Извольского, его личный шпион, конфидент и, возможно, палач. Черяга доказал свою верность Извольскому, когда Сляб лежал назвничь на больничной койке, и когда Денису надо было только шевельнуть пальцем, чтобы Сляб отправился на тот свет, а АМК со всеми потрохами отошел Денису. Извольский доверяет Черяге абсолютно во всем, и кто знает? Если Горного все таки стрельнул Черяга, то без одобрения Извольского он точно бы это не сделал.
