двадцать процентов АМК. А если ты меня посылаешь, то к тебе приходят Измайловские и делают предъяву за прошлогодние разборки, ясно?
Лучков поджал губы. Сейчас, когда под предлогом кризиса банк хронически не проводил платежи и не отдавал денег клиентам, потеря долголаптевских — глубоко законспирированного силового крыла банка — была непозволительной роскошью.
— Двадцать процентов — это слишком много.
— Почему? У тебя остается контрольный пакет.
— Губернатор области просит за поддержку двадцать. Двадцать плюс двадцать — этак нам скоро на чай не останется.
— Я думаю, — сказал Коваль, — мы найдем с губернатором общий язык. У нас в Сунже неплохие завязки.
— Ты можешь забирать этот кусок у губернатора, — кивнул Лучков, — но учти, что сейчас эти акции принадлежат хрен знает кому. И если ты хочешь их получить, то тебе придется сильно постараться.
Число претендентов на руку и сердце Ахтарского металлургического комбината стремительно росло.
Денис Черяга вернулся в Ахтарск 16 января, через два дня после разговора с Извольским. Полдня он провел в Москве, и другие полдня — в Женеве, а остальное время съели перелеты.
День и.о, гендиректора проработал спокойно, а к вечеру ему позвонили из приемной губернатора. Господин Дубнов интересовался «реакций Вячеслава Ар кадьича на мое предложение».
— Реакция Вячеслава Аркадьевича была отрицательная, — вежливо сказал Денис.
— Ну ну, — ответствовал губернатор и повесил трубку.
На следующее утро в заводоуправление пожаловала налоговая полиция из области. Ребятки подъехали к десяти утра, на инкассаторском броневичке, видимо предназначенном для перевозки изъятых документов, и в сопровождении трех джипов, набитых людьми из группы силовой поддержки, в черных масках, пятнистых камуфляжах и с автоматами.
Ребятки в камуфляже предъявили все причитающиеся в таком случае ордера, и часть их осталась разбираться с вооруженной охраной заводоуправления на предмет законности имевшегося у охраны оружия. Все оружие оказалось законным, даже «зиг зауэр» Вити Камаза, но это не помешало ребяткам из группы силовой поддержки загнать секьюрити в одну из комнат и положить там лицом на пол.
— Ребятки, вы поосторожней, — порекомендовал им Витя Камаз, — вы же не на бандитскую хату наехали, а на меткомбинат. Я же все таки замначальника в ментовке.
— Знаем мы, какой ты замначальника! — не без резона ответствовал ему старший в группе, молодой бугай с мордой, совершенно скрытой черной шерстяной маской с тремя дырками для глаз и рта.
После этой реплики Витю Камаза вывели в коридорчик и избили. Избить Витю было нелегкое занятие, даже если учесть, что он вел себя чрезвычайно разумно и не сопротивлялся. Однако совокупными усилиями четырех полицейских, пользовавшихся в основном прикладами АКМ и крепкими шнурованными ботинками, дело было доведено до конца.
Денис, находившийся на территории комбината, примчался в заводоуправление через пятнадцать минут после начала обыска. Двери кабинетов уже были распахнуты, повсюду стояли коробки, в которые кучами вытряхивали документы, из собственного предбанника, как кукушка из часов, высовывался Федякин, уже успевший изумиться, но еще не успевший перепугаться.
В коридоре, на виду у всех, красноречивой кучкой лежал Витя Камаз.
— И за что вы его? — поинтересовался Денис.
— Оказывал сопротивление работникам правоохранительных органов при исполнении обязанностей, — ответили ему.
Денис выглядел очень спокойным. Только слегка побелевшие уголки губ да суженные глаза могли показать внимательному наблюдателю, насколько взбешен ахтарский регент. Он справился о причинах обыска, и ему ответили:
— Лжеэкспорт.