след. Он забился под фундамент и, таким образом,
все слышал. Он, можно даже сказать, предвосхитил некоторые наблюдения
молодого чиновника, так, ему сразу бросилось в глаза, что вор, похитивший
письмо, был не из простых, так как ни сам Шаваш, ни обширный круг его
знакомых никогда не имели дела с осуйскими деньгами. Он пережил очень
неприятную минуту, когда к нему подошла познакомиться какая-то лисица, а
чиновник наверху открыл окно.
Эту ночь Шаваш спал сладким сном. Ему снились красные ворота, через
которые входят крупные чиновники, и шишка ворот упиралась прямо в небеса.
Ворота были распахнуты, и никого, кроме Шаваша, перед ними не было.
Но, однако, что это за времена, когда через ворота, предназначенные
для чиновников девятого ранга, ходят осуйские торговцы!
3
Наутро Шаваш и Тася явились к синим воротам. Домоправитель Андарза
оформил ссуду. Все сошло, как по маслу, - только Тася получила не
двенадцать, а одиннадцать ишевиков. Домоправитель взял Шаваша за шкирку и
увел в усадьбу.
Дом господина Андарза издавна принадлежал императорским наставникам.
Дороги и дорожки, ведущие к главному дому, были посыпаны золотистым
песком, смешанным с благовониями. Среди цветущих кустов бродили барасинги
с золочеными рожками, и мелькали флигеля для слуг и жилища богов.
Некоторые из них были соединены с главным домом крытыми дорогами. Вообще в
этой усадьбе небо было значительно ближе к земле, чем в других местах
столицы, не считая, разумеется, самого государева дворца.
В нише у главного входа стояли две каменных человека, в длинных
покрашенных синим одеждах и с каменными лентами в руках. На одной ленте
было высечено "Стою по поручению господина Андарза". На другой: "Зорко
наблюдаю за входом и выходом." Шавашу это не очень-то понравилось.
Господин Андарз был колдуном, и вполне возможно, что за этими статуями
водились какие-нибудь дьявольские штуки: или они разгуливали по ночам, а
может, даже воровали кур, если были голодны.
Эконом Дия провел Шаваша в обеденную залу и показал ему большие
песочные часы. Они походили на две соединенные донышками чашки для вина.
Перед часами стоял золотой поднос, заполненный фигурками крестьян и
ремесленников. Каждый час песок пересыпался из одной чашки в другую.
Нижняя воронка наполнялась и нажимала своим весом на пружинку, золотые
фигурки на подносе начинали двигаться и кружиться: плотник махал топором,
прачка окунала белье в колоду для стирки, а на высокое золоченое окошко,
прямо на грудь выглядывавшей из окошка девицы, вспархивала птичка с
рубиновыми глазами и начинала ворковать. Шаваш сразу понял, что это
какое-то не очень квалифицированное колдовство, потому что если бы колдун
знал свое дело, он бы велел, чтобы не только фигурки вертелись, но и чашки
переворачивались сами собой. Во дворце государя были даже блюда, которые
наполнялись сами собой и кубки, которые подлетали во рту, но это были
священные предметы государства, и у Андарза их быть не могло.
Эконом сказал, что в обязанности Шаваша входит присутствовать на
обеде и по просьбе господина Андарза почтительно называть часы и минуты. В
остальное время Шавашу вменялось разносить по городу короба с подарками,
которые посылали друг другу важные чиновники, и ничего из этих коробов не
воровать.
Эконом ушел, а Шаваш остался при часах. У него даже ногти вспухли от
любопытства. Он снял алтарный камень и увидел внизу колесики, похожие на
те, которыми крутят мельницу, только гораздо меньше. Шаваш страшно
удивился. Он никогда не знал, что колдуны используют в своем
