Стены гостиной были забраны нежно-голубыми, бархатными на ощупь обоями, и напротив высокого, в полстены окна ярко горел огонь в мраморном камине. Извольский, в бархатном халате с черными кистями, сидел в широком кожаном кресле, и смотрел на вошедших как-то рассеянно.
– Чем обязан, Денис Федорович? – негромко спросил Извольский. – У вас ко мне опять какие-то вопросы? Или вы выкуп за брата пришли требовать? Так вам
Премьер вроде бы предлагал.
– Я принес документы, которые обещал вам мой брат, – сказал Денис.
Вопреки ожиданиям, Извольский даже не пошевелился. Глаза его были все так же полуприкрыты, как у тяжело больного орла, и он глядел куда-то поверх головы собеседника.
Денис бросил на стол красную папку.
– Вы знали, что это за документы?
– Нет, – сказал Извольский, – не знал. Теперь, кажется, догадываюсь.
– Забастовки шахтеров фактически организовывались мафией, – сказал Денис, – шахтеры выбивали деньги, деньги шли сначала в банк «Восток», а потом в
Чернореченсксоцбанк. Оба вплотную контролировались Негативом. Мэр Чернореченска забирал деньги и передавал бандитам, а бандиты часть этих денег пускали на поддержку новой забастовки, чтобы выбить из бюджета следующую порцию…
– Сколько я вам должен? – перебил Извольский.
– Ничего. Я хотел отдать эти документы вице-премьеру. Вы мне очень любезно помешали. Отдайте их сами.
– Пятидесяти тысяч вам хватит? – словно не слыша, сказал Извольский.
– Из-за этих бумаг убили шестерых. Я не стану брать за них деньги.
Извольский поднял на следователя рассеянные глаза.
– Как глупо, – сказал он.
– Что?
– Глупо, что убили шестерых. Неужели вы еще не поняли, что эти бумаги никому не нужны? Черяга сглотнул.
– Как – не нужны? Извольский грустно улыбнулся.
– Я подозревал об этом. С некоторых пор я это знаю. Ну и что? Неделю назад мне казалось, что если напечатать компромат про забастовку, в газете, то шахтеры в ужасе побегут с рельс.А если отдать его правительству, то правительство подымет вселенский крик и использует его как оправдание, чтобы прекратить забастовки.
Неделю назад это, быть может, и сработало. А сейчас шахтеров не прогонишь ничем, кроме танка. А правительство? Это куча импотентов. Они только испугаются таких бумаг. Эти бумаги доказывают, что пять лет наше реформаторское правительство кормило мафию по первому ее слову, и на фиг нашим героям из
Белого Дома эти документы? Им бы лишь очко прикрыть да зоб набить.
Извольский встал с кресла и подошел к маленькому сейфу в углу. Когда он обернулся, в руках у него был пластиковый пакет. Пакет шлепнулся на стол – из него высыпались пачки денег.
– Так что бери свои пятьдесят штук и убирайся. Черяга не только не убрался, а напротив, опустился в кресло напротив директора.
– Скажите, – спросил он, – как я понимаю, 75% акций завода принадлежат фирме «АМК– инвест? ».
– Допустим.
– А фирма принадлежит вам?
– Это вас не касается.
– Отнюдь. Вы уже продали ее Премьеру или только собираетесь?
Извольский даже подскочил.
– Что? Кто вам сказал?
– Вы не ответили на мой вопрос.
Калягин беспокойно зашевелился в углу. «Лучше бы я не привозил сюда следака», – мелькнуло в голове. Следак говорил интересные вещи, но за такие вещи можно лишиться и яиц, и головы – как кому интересней покажется…
– Я вам расскажу, что с вами было, господин директор, – сказал Денис. – В один прекрасный день шахтеры Чернореченска объявили забастовку, и у вас возникли трудности с коксовыми батареями. Насколько я понимаю, запасов коксующегося угля у вас было мало, а если бы батареи остановились, то весь завод надо было выбрасывать на свалку.
