с ним вели вчера утром. До сегодняшней разборки и до того, как стреляли в Луханова. Насколько я понимаю, вчера у воров еще не было ко мне претензий?
– И кто именно вел переговоры?
– Мэр.
– Я тебе объяснял?
– Я понял.
– И что же ты от меня хочешь?
– Око за око, а за зуб – два зуба, – сказал директор.
– А что я с этого буду иметь?
– Мисина. Как мы и договаривались.
– Э нет. Мисина я уже имею. Мисин– за пикетчиков. Это как с трусиками на базаре. Проданный товар возврату и обмену не подлежит.
– Сто штук – устроит? Премьер усмехнулся.
– Я не киллер с Украины.
– Двести тысяч.
– Четверть «Стилвейл».
Steelwhale, Ltd была одна из фирм, продававших ахтарский металл за рубеж.
Зарегистрирована «Стилвейл» была на Каймановых островах, и единственным ее владельцем был Извольский.
Извольский колебался мгновение.
– Это не цена одной головы, – сказал Извольский. – Это цена забастовки. Ты снимаешь шахтеров с рельс и получаешь четверть «Стилвейл».
– Согласен, – сказал Премьер.
– И ты снимаешь их до четвертого числа. В противном случае, как ты понимаешь, «Стилвейл» будет значительно дешевле бумаги, на которой напечатана его лицензия.
– По рукам, – отозвался бандит.
Премьер вылез из машины. Та помигала левым поворотником и плавно отчалила от тротуара. Следом за ней, как гончая за медведем, отвалила «БМВ». Было странно видеть джип Извольского, еле ползущий по улице Ахтарска. Меньше ста километров в час Извольский никогда и нигде не ездил.
Трехэтажный дом Вячеслава Извольского располагался за двадцать километров от Ахтарска на берегу чистой песчаной реки. Десять лет назад в этом месте был реликтовый парк, и местные гринписовцы до сих пор не могли забыть директору устройства в этом месте вип-поселка. Но по мысли Извольского, его дом замечательно смотрелся на взгорке, окруженном телекамерами и реликтовыми пихтами.
Широкую асфальтированную дорогу к поселку тоже выстроил комбинат, а деньги, которые на это пошли, Извольский сумел списать как налоги в дорожный фонд.
Сначала Извольский хотел построить на взгорке церковь, но потом передумал и построил особняк для себя. А особняк для Бога выстроили у съезда с
Челябинского шоссе, и хотя купола церкви возвышались на пятьдесят метров, дом
Извольского из-за взгорка был самый высокий в поселке.
Вернувшись домой, Вячеслав Извольский вызвал к себе директора по финансам.
Это было нетрудно – дома их стояли рядом.
Директору по финансам было пятьдесят лет, он был сколь безынициативен, столь и исполнителен, и вдобавок предан Извольскому как тот самый пудель, которого он посоветовал завести предыдущему директору.
– Миша, – спросил Извольский, – у нас контракты со «Стилвейл» до какого месяца подписаны?
– До октября.
– Отлично. Знаешь что – зарегистрируй еще одну фирму.
– Где?
– Да где угодно. Давай в Ирландии.
– А что будет со «Стилвейл»? Извольский развел руками.
– Просто предосторожность, нелишняя в смутные времена. Кстати, какой уставной капитал «Стилвейл»?
– Двадцать долларов США.
Извольский осклабился про себя. Господин Премьер не захотел гасить забастовщиков за двести тысяч долларов. Посмотрим, что он скажет, когда подойдет октябрь, кончатся контракты со «Стилвейл», и комбинат примется сливать мета л л через другой оффшор. Господин Премьер обнаружит, что отказался от двухсот тысяч долларов в пользу двадцати. Роскошный бизнес. Это отучит бандитов соревноваться умом с директорами. Их место у параши.
Утром следующего дня машина Черяги остановилась на улице Белой. Барак, где жил Николай Черяковский, подельщик Вадима, все так же тянулся
