в ту же ночь, стремясь избавиться от улики, но непонятно, почему его
бросили в Змеиный Колодец, слухи о бездонности которого несколько
преувеличены.
С другой стороны, если самострел принадлежал вейцу, то понятно,
почему его бросили в такую дырку, которая доходит до самого ада, однако
непонятно, почему его просто-напросто не вывезли наутро из монастыря.
Боялись ареста по дороге? Однако несомненно одно - если преступление
совершил веец, то это был человек суеверный. Редко кто из высшего
начальства Веи верит в бездонные колодцы, ведущие в ад, - это все басни
для простонародья...
Однако убийство судьи вовсе не обязательно связано с похищением Ира.
Нынче треть чиновников носит в рукаве такую трубочку, притом не для
убийства, а для самоубийства. А остальные две трети носят перстень с ядом.
Убийца был, несомненно, не очень искусен: стальной шарик едва оцарапал
плечо. Нан был уверен, что шарик был смазан каркамоном или ишаной, которые
вызывают мгновенный паралич, но местной медициной не распознаются.
Тогда из-за чего убили судью?
Из-за встречи наместника с араваном. Наместник сказал, что судья
арестовал мятежников по его приказу; араван сказал, что судья арестовал
мятежников по его приказу. Да, покойник, что называется, "играл в сто
полей сразу на двух сторонах". Что заставило судью, десять лет
принадлежавшего душой и телом наместнику, перекинуться к аравану? Или,
наоборот, сделать вид, что перекинулся? С чем это связано? С поведением
Айцара? С горцами? С желтым монастырем?
Нан вздохнул. По правде говоря, покойник играл в той же манере, что и
сам столичный инспектор. Ибо нынешнее назначение было для Нана скорее
катастрофой, чем возвышением. Отлучка из столицы ломала все его планы и
вынуждала открыто стать на сторону одной из враждующих партий, в то время
как Нан доселе извлекал двойную выгоду из покровительства обеих. Судьба
посмеялась, пожаловав высший, девятый ранг чиновной иерархии и
одновременно поставив инспектора в положение, ненавидимое им больше всего,
- в положение человека, которому нечего терять.
Ладно! Покойный судья - не инспектор Нан! Покойный судья, судя по
всему, был такого же рода человек, как и его секретарь Бахадн. Про таких
говорят: плясать не умеет, а говорит, что пол кривой...
Да. Распри в столице. Распри в провинции. Распри меж друзей народа.
Распри в монастыре. Наместник посылает ко двору, вместо голов горцев,
головы вейских крестьян. Араван Нарай изъясняется теми же словами, что и
бунтовщики и дарит им свои книги с дарственной печатью... Впрочем, насчет
книги все как раз непросто. На первый взгляд, книга была так нужна
Кархтару, что он осмелился послать за ней в охраняемый дом. Нужно-то
нужна, но зачем? Большей частью эта публика книг не читает. Кладут на
грудь для излеченья от чахотки, крутят из листов талисманы, варят с
кореньями, гадают. Но читать - не читают... Нан был уверен, что Кархтару
понадобилась не сама книга, а дарственная печать, квадратная и зеленая,
как поле, сохраняющая магическую связь с владельцем печати. А зачем им
печать? Сварить книгу с печатью вместе с мясом и раздать, как причастие.
Или - вырезать печать, проткнуть иголкой, бросить в огонь, и пожелать того
же предавшему их чиновнику?
Может быть, сектантов приказал арестовать араван. А может -
наместник. Может, освободили их разбойники. А может - переодетые люди
наместника...
- Дэвид!
Нан поднял голову. Перед ним вновь стоял Келли. В одной руке он
сжимал маленький стальной шарик, а в другой.
- Вы были правы,
