просто инструмент
расследования. Настоящий следователь, с точки зрения досточтимого
первослужителя - он сам. Боюсь, что и настоящее преступление, с точки
зрения вейца и монаха, началось не с убийства, а много раньше...
И Ллевелин широким жестом обвел комнату, наполненную белым неживым
светом, и пустые, как глаза покойника, экраны "Лихниса". Глаза его,
черные, как спинка жука, блестели на смуглом лице, и ракушки на кистях
желтой накидки весело отсвечивали перламутром.
- А что этот чиновник не спешит с визитом, - продолжал Ллевелин, - не
беспокойтесь. Я бы на месте инспектора сначала осведомился о мнении людей
влиятельных, навестил бы Архадан, или поместье Айцара - что ему в каких-то
паршивых монахах!
Келли, не мигая, глядел на Ллевелина.
- Да, - сказал он, - только у господина Нана есть и другие имя -
Дэвид Стрейтон.
Ллевелин разинул рот.
- Инспектор - землянин?
- А что вас так удивляет, Дерек? - осведомился полковник. - Вы мне,
кажется, только что объяснили, что "сон Ира" - шарада с подвохом...
- Я... да... О боже! - Ллевелин вскочил и выбежал из кабинета.
Полковник допил кофе и включил наружный обзор. Никого. По-прежнему
никого. Было видно, как за монастырской стеной рыжая лисица трусит между
кустами дрока и ошера. В зубах лисицы что-то болталось. Другая камера
глядела на монастырский сад: было видно, как по песчаной дорожке двое
вейцев-монахов несут кресло с первослужителем Ира. Это была еще одна
неприятность - за день до убийства в монастырь прибыли трое вейцев во
главе с первослужителем Ира. И хотя первослужитель сам был не очень
общителен, один из землян, Меллерт, вдруг завел привычку пропадать в
отведенном вейцам флигеле.
Полковник, как мы уже упоминали, имел дело с инспектором Наном по
поводу доставки в монастырь кое-какой контрабанды, и то, что он за это
время узнал о Нане, вовсе не приводило его в восторг.
Надо сказать, что полковник Келли, как человек умный, видел, что
социологи-земляне умели очень хорошо объяснять, как устроена вейская
империя, но что, странным образом, это не способствовало их карьере. Они
прозябали в мелких управах, хранили честность, терпели нужду и года через
три-четыре возвращались домой с полным пакетом соображений о том, почему
контакт может быть опасен для Веи и для Земли. Бескорыстие на этом свете,
как водится, с избытком приносило должности на том, - именно эти люди
оказывались главными в комитетах, решающих обождать с контактом. Не то
чтобы решения их были пристрастны - однако ж полковник Келли, консерватор
по натуре и по профессии, чувствовал в их статьях досаду на строй, при
котором авторы не смогли преуспеть. А в логических умозаключениях о том,
что система отвергает все умное и талантливое - скромное самовосхваление
отвергнутого.
Да, господин Нан - исключение, - подумал Келли. Господин Нан сидит на
Вее вот уже двенадцать лет. Ему тридцать четыре, он старший следователь
столичной управы. А для этого надо быть человеком умным, и все пять
пальцев держать в масле. Нужно быть человеком щедрым, и все полученные
тобой взятки не проматывать, а вновь употреблять на подарки хорошим людям.
Надо быть также человеком решительным и всех, кто тебе доверился,
предавать без колебаний.
Полковник потихоньку повел мышью, расширяя границы обзора: дрок, да
трава, да известняки! Черт побери! Если этот Стрейтон сейчас действительно
расточает комплименты госпоже Архизе...
Солнце плясало на вывороченных обломках кварцевого порфира, пологие
стены кратера поднимались, словно хотели вскарабкаться на небо.
