32

безжалостно уточнил Валерий.

        — В арбитражном суде области лежит апелляция завода по иску ТОО «Бенарес» о взыскании задолженности по векселям. Чем дольше Санычев будет сопротивляться, тем больше пеней и штрафов придется ему платить.

        Валерий помолчал.

        — Иными словами, в случае, если Санычев не заплатит по иску, вы арестуете меня за убийство сотрудника милиции?

        — На меня есть определенное давление, Валерий Игоревич. Это ваша задача — доказать, что я должен ему противиться.

        — А если я повлияю на руководство комбината?

        Полковник помолчал. Потом внезапно подошел к сейфу, открыл дверцу и бросил на стол перед Валерием довольно толстое дело. Валерий раскрыл было папку, но полковник проворно потянул ее к себе

        — Что это?

        — Дело об ограблении АОЗТ «Ласточка».

        — И кто же его ограбил?

        — Ограбили трейлер с видеотехникой. Трейлер увели, одного из водителей убили. Сделали это люди некоего Спиридона, личности в нашем городе довольно известной. Но…

        Полковник сделал несколько театральную паузу.

        — Одним из главных подозреваемых по делу проходит Лесько Андрей Никитич, оперуполномоченный пятого отделения. Тот самый, которого вы застрелили.

        — Что значит — одним из главных?

        — Есть показания, что водителя убивал именно он И что угрожал владельцу «Ласточки» тоже Лесько.

        — Классные вы себе кадры набираете, — осклабился Сазан.

        — В семье не без урода, Валерий Игоревич. Но вы понимаете, что я в довольно сложном положении. С одной стороны, ордер на арест Лесько был практически подписан. Капитан Царьков, который вел это дело, проделал безупречную работу. С другой — меня теперь могут не понять Меня могут вызвать в Москву и сказать: «Григорий, у тебя что, крыша поехала? Заезжий… гм… заезжий авторитет мочит на ступенях гостиницы оперативника, который в первый раз его видит, а ты после этого авторитета отпускаешь, а на мертвого опера вешаешь ограбление трейлера? Ты сколько за это получил, а?»

        Полковник помолчал.

        — Это очень тяжелая для меня ситуация, Валерий Игоревич. Поймите, очень тяжелая… Я готов пойти вам навстречу. Закрыть глаза на некоторые моменты… Но пойдите навстречу и вы мне — вы понимаете меня?

        Валерий понимал. Он понимал вполне, что чувствовала в этом кабинете полчаса назад тринадцатилетняя девочка, которую изнасиловали несколько подонков и которой товарищ полковник, то ли oт неохоты портить отчетность, то ли от нежелания ссориться с кемто высокопоставленным, заявил, что она сама шлюха. Вот только пусть Молодарчук не думает, что Валерия Нестеренко так же легко развести, как тринадцатилетнюю пацанку.

        Валерий вежливо развел руками.

        — Понимаю.

        Молодарчук удовлетворенно кивнул и, нажав кнопку интеркома, велел:

        — Лерочка, Царькова ко мне.

        Спустя несколько минут в кабинет вошел тот самый худощавый молодой опер, который в предбаннике ел Валерия глазами.

        — Вот, Яша, познакомься, — сказал Молодарчук, — это Валерий Нестеренко. А это Яша Царьков. Гроза окрестных бандитов и гордость нашего УВД Лично Петрашева брал, был у нас такой кадр, владелец автозаправок и кандидат в областные депутаты…

        Опер молча глядел на Нестеренко. Любезности в его взгляде было не больше, чем мяса в лагерной баланде.

        — Я думаю, Яша, — сказал Молодарчук, — что ты дело Валерия Игоревича возьми себе и объедини с делом об убийстве Ткачикова. Сними, в общем, с человека показания и все такое прочее.

        Опер механически наклонил голову.

        — Пойдемте, Валерий Игоревич, — с подчеркнутой вежливостью сказал он.

        В крошечном кабинетике Царькова (судя по количеству столов, опер явно делил его еще с двумя коллегами, но те кудато задевались) сидела та самая полная женщина,