6

      Валерий и Гаибов пожали друг другу руки. Гаибов был очень красивый пятидесятилетний таджикполукровка. Подтянутая фигура, высокий рост, пышные, рано поседевшие волосы и смуглое лицо, с немногочисленными, но глубокими морщинами, делали его похожим на фигурку с восточной миниатюры,

        — А это губернатор области, Виктор Гордеевич Жечков. Валерий Нестеренко, ээ…

        — Бизнесмен.

        Тут возникла маленькая заминка: Валерий радушно протянул руку губернатору — и протянутая рука так и осталась висеть в воздухе. Другой бы на месте Нестеренко немедленно смутился. Валерий только улыбнулся и, не убирая руки, спокойно сказал:

        — В чем дело? Забыли вымыть руки, Виктор Гордеич?

        — Я не привык пожимать руку… ээ… бизнесменам.

        Валерий опустил руку, и некоторое время он и губернатор играли в игру — кто кого переглядит. Первым опустил взгляд губернатор. Гаибов всполохнулся и, чтобы загладить случившуюся паузу, сказал:

        — А это Виктория Львовна, она…

        — Уж с тетей Викой я знаком, — сказал Нестеренко.

        — Ах да, конечно.

        Виктория Львовна во все глаза глядела на Валерия. Это была нестарая еще женщина, лет сорока двух, а выглядела она, несмотря на траур, и того моложе. Валерий вспомнил, что когдато у нее серьезно болели почки и под глазами все время были темные круги, но сейчас, видимо, все было в порядке: круги кудато исчезли. Правда, вместо них появились морщинки.

        — Ты очень вырос, Валера, — сказала Виктория Львовна. — Никогда не ожидала, что ты таким… станешь. Правда, ты всегда был самый главный хулиган.

        Разговор, видимо, опять свернул на какуюто скользкую дорожку, и Гаибов, вздохнув, сказал:

        — Боже мой. Я просто не знаю, что будет с заводом.

        Нестеренко поднял брови:

        — А что? Без технолога завод остановится?

        — Два года назад, — спокойно пояснил губернатор, — завод «Заря» лежал на боку, как и все остальные химзаводы Тарска. Он не платил зарплаты полтора года, и рабочие кормились только тем, что воровали оборудование или гнали в цехах самогон. Я отдал его вот этим троим — Санычеву, Гаибову и Нетушкину. Теперь это лучшее предприятие в области. Меня, кстати, до сих пор ругают, что я такой прекрасный завод отдал за бесценок. Типа чтото «нарочно разорил», чтобы передать его за взятку москвичам… Но я не жалею, что это сделал. Даже несмотря на то, что Демьян Михайлович с недавних пор, кажется, предпочел бы видеть на моем месте другого губернатора.

        В бархатном баритоне губернатора на мгновение почудилась нотка угрозы — почудилась и пропала, как пропадает в ножнах едва выдвинутое лезвие.

        — Я думаю, что Игорь Нетушкин был одним из главных архитекторов этого чуда, — продолжал губернатор. — За два года завод освоил производство четырех генноинженерных препаратов, которые по своим характеристикам опережают западные разработки. Если я не ошибаюсь, «Заря» экспортирует феноцистин — в Чили, гаммалейкин — в Пакистан и цисплантин — в несколько африканских государств. Кажется, они только что получили от Пакистана лицензию и на феноцистин тоже…

        Валерий внезапно сощурился. Тот факт, что губернатор был — хотя бы и в прошлом — ангеломхранителем завода, почти наверняка означал, что у завода нет криминальной «крыши». Все вне правовые проблемы наверняка по заданию губернатора разрешала местная ментовка или РУОП, хотя хрен его знает, как там эти ребята справлялись в Пакистане: тоже, чай, не самое цивилизованное место для бизнеса. Но в том, что касается России, — местная братва не воспримет появление Валерия Нестеренко как недвусмысленный наезд с целью отобрать чужой кусок.

        — Кстати, Валерий Игоревич, вы к нам надолго приехали? — спросил генеральный директор.

        — Сколько понадобится.