31

мне куклы таскает.

        — Врет она все, — сказала другая девучшка, — он у вас уже месяц не был. Я слышала, как твоя мамка жаловалась моей мамке.

        — А вот и был, — возразила первая, — он с мамкой поссорился, а со мной был. Он меня во дворе ждет и сникерсы носит.

        — Врушка ты.

        — А вот и не врушка. Спорим, что он до пятницы придет, а?

        Через час девицы убежали домой, и Городейский забрался в машину греться. Он вызвал по рации лейтенанта Тихомирова, но тот не отвечал. Городейский размышлял о том, придет ли подозреваемый со сникерсами к своей сестре.

        Мимо медленно проехал ореховый «Вольво». В зеркальце заднего хода Андрей увидел, как машина остановилась. Хлопнула задняя дверца, и Андрея обдало запахом дорогого одеколона и растворимого кофе.

        — Ждешь? — сказал голос Сазана. — И много наждал?

        — Вали отсюда, — сказал Андрей.

        Сазан чтото протянул ему. Андрей скосил глаза и увидел сотовый телефон.

        — Когда Гуня придет, — сказал Сазан, — позвони мне по этой штуке, а Тихомирова не трогай.

        — Меня уволят.

        — Считай, — сказал Сазан, — что я взял тебя на работу.

        В зеркальце заднего вида Городейскому было видно, как Сазан извлек из кармана черный бумажник и выудил из него несколько зеленых бумажек, украшенных портретом американского общественнного деятеля Бенджамина Франклина. Сазан скатал Франклина в трубочку и, перегнувшись через сиденье, сунул бумажки в нагрудный карман милиционеру.

        И, не дожидаясь ответа, вылез из машины.

        Банк «Межинвест» жил обычной деловой жизнью: блестели белым холодным светом люминесцентные лампы в коридоре, гдето недовольно попискивал компьютер, и в соседней комнате ктото вежливо разъяснял по телефону возможность, или, скорее, невозможность, получения ссуды под организацию кролиководческой фермы близ Тамбова.

        У дверей дежурили четверо: двое милиционеров и двое сазанят. Охранники посторонились, пропуская Сергея, и тот прошел в третью дверь направо — туда, где вчера обитал молодой человек в сером свитере, давший ему фотографии клиентов банка.

        — А где Дмитрий, — спросил Сергей у сидевшего за соседним столом сотрудника.

        — Уволили, — ответил тот.

        — За что?

        Сотрудник молча ткнул пальцев в пакет с фотографиями под мышкой Сергея. Сергей положил пакет и вышел. «Однако и фрукт этот Шакуров» — подумал он.

        Сергей поднялся на второй этаж к Александру. Дверь директорского кабинета была раскрыта, и сам Шакуров стоял в предбаннике, изъясняя чтото секретарше.

        — Я хотел бы с вами поговорить, — сказал ему Сергей.

        Секретарша тут же доложила:

        — В час Александр завтракает в «Балчуге» с господином Макферсоном. У него очень мало времени.

        Сергей вошел за Шакуровым в кабинет и закрыл дверь. Шакуров уселся в вертящееся кресло. От него пахло одеколоном и успехом, и он выглядел куда веселей, чем вчера. Для этого были основательные причины: он уже успел поверить разъяснениям Сазана насчет Гуни, и, вероятно, еще не знал об аресте Сазана.

        — Благодарю вас за охрану, — сказал банкир, — но я бы предпочел, чтобы ее сняли. Мои сотрудники жалуются, что они действуют им на нервы.

        — Я вряд ли сниму охрану в ближайщие дни, — сказал Сергей, — вдруг это не последнее покушение? Тем более, что у вас, оказывается, уже были неприятности.

        — Какие? — удивился банкир.

        — Случай с Баркиным. У вас угнали машину и сожгли ее за городом. Согласитесь, когда машину сжигают, это как бы первое предупреждение.

        Упоминание о Баркине явно расстроило банкира.

        — Это была какаято случайность, — сказал Александр. — Какойто сумасшедший торчок! Влезть в машину и стрелять по прохожим! Он сжег машину, как стрелял по прохожим — просто так.

        — Давайте