И что если реорганизация состоится, то она пройдет по его, банка, планам. По этому поводу было некоторое телефонное мордоплюйство.
Серову Александр отказал в кредите за ненадежностью, примеру Александра последовали прочие банки, и фирма Серова прогорела. Ходили слухи, что Серов совсем опустился и сидит на колесах. Две недели назад Серов забрел в ресторан, где сидел Шакуров, и ругал его грязной свиньей, пока охранники не вывели его наружу и не сделали ему больно. Однако Серов был недостаточно квалифицирован, чтобы устроить взрыв своими руками, и не имел денег, чтобы нанять профессионала.
Самой подходящей кандидатурой был «Савчук». Этот якобы «Савчук» получил по подложным, но виртуозно составленным документам ссуду в двести тысяч долларов на разливочную линию в Твери и прочие нужные вещи. Документы были липовые, равно как и благоприятствующий Савчуку звонок с верха. Однако всех, входящих в здание банка, фотографировала скрытая камера, и у Валерия было несколько очень хороших снимков этого человека. До Валерия дошли слухи, что «Савчук» опять объявился в Москве, а до «Савчука» могли дойти слухи, что банк его ищет, и он мог рассудить, что подложить бомбу дешевле, чем платить.
— Я так думаю, — проговорил Сазан, — что бомбу положил Савчук. Глупый это человек, потому что только глупые люди берут такие ссуды и гуляют после этого по Москве. Я к тебе приставлю еще пяток ребят, а ментов из прихожей ты попроси, — тяжко с ними, с ментами.
«Нет, — вдруг захотелось сказать Александру. — Нет, это не похоже на дурака, потому что твои люди засекли бы дурака на расспросах: когда приезжает директор банка, когда спит охранник в посольстве… И это не похоже на серьезных людей, потому что серьезные люди знают, что фирма не переменится, если отправить меня на тот свет… Это не похоже на постороннего дурака и на построннего умника… о Господи! Неужели проклятый мент прав?»
— Вы чтонибудь установили? — спросил Александр.
— Анализируем взрывчатку. Она была в банке изпод пива, а банку подкинули еще до смены охранников. Я поехал к ночному охраннику и развернулся через трамвайные пути: тут меня и сцапал этот мент. Он уже был у охранника, и теперь там полно портупей. Моих ребят не пускают, а нашли ли они чегото, кто его знает.
— А титульный лист тебе кто испортил?
— Мент.
— Хорошо испортил, — сказал Александр.
— Ничего, — заметил Сазан, поднимаясь, — мнето этот мент зашиб челюсть, а тебе он успел мозги зашибить. Проворный мент.
Поднялся и вышел.
Начальник Сергея, Константин Захаров, сидел в видавшем виды кабинете и глядел в окно. Между рамами окна виднелись прошлогодние трупики мух. Рядом с окном висело постановление правительства, покрытое нежной зеленоватой плесенью. Постановление требовало повышать эффективность борьбы с правонарушителями и закрывало пятно на обоях, проистекавшее от водопроводной трубы. И с тем и с другим оно справлялось не слишком успешно. Под треснувшее стекло на русом письменном столе были поддеты всякие важные распоряжения и календарик, изъятый при обыске: на обороте календарика имелась не очень приличная картинка. Сергей знал, что Захаров иногда достает календарик, любуется на картинку и вздыхает.
— Ну, — справился Захаров, — чем ты сегодня порадуешь?
— Вчера, — сказал Сергей, в 21:43 поступил вызов, — некто Алкин, в троллейбусе номер 15, имел своим попутчиком пьяного пассажира, который, сойдя у Никитских ворот, забыл в салоне дипломат. Алкин хотел окликнуть владельца дипломата, но в этот миг, к ужасу своему, услышал, что в дипломате чтото тикает. Алкин не стал окликать прохожего и сбежал с троллейбуса в ближайшее отделение милиции. Мы явились по вызову. В дипломате тикал