толпе пойти в сады
двух невинных страдальцев и собрать урожай.
Люди пришли в наши сады и стали собирать урожай.
Власти заволновались: в середине дня из-за холма перед садом показались
два броневичка. Толпа вышла на дорогу. Из броневиков закричали, чтобы люди
убирались по домам. Люди взялись за руки и остались. Броневики, дробя в
клочья старый асфальт, приближались к ним. Те стали петь песни, которые им
объяснил ван Роширен. Из броневиков закричали, что у них есть приказ
стрелять. Толпа стала садиться на дорогу.
Ван Роширен поднял в руки крест и пошел навстречу броневичку.
Бро-невичок остановился перед крестом, из него высунулся разъяренный
лейтенант и стал орать. Ван Роширен помахал крестом. Лейтенант смутился и
нырнул обратно в люк. Ван Роширен поднял крест еще выше и пошел на
броневичок. Броневичок же при радостных криках толпы и на глазах телекамер
попятился от креста.
Весь день пришедшие на проповедь собирали вирилею: одни собирали,
другие веяли и отвозили в амбар, третьи вели репортажи. Броневички забросали
цветами. Из города приехали люди с едой. Молодой лейтенант опять вылез из
броневичка и на этот раз заговорил вполне печатным языком. Он сказал:
-- Президент приказал нам подавить бунт. Но я не думаю, что сбор
вирилеи можно считать бунтом. Если сбор вирилеи считать бунтом, что же такое
не бунт?
Хозяин харчевни из соседнего городка объяснил:
-- Когда я услышал об этом деле, я подумал: ага! Если там есть люди,
значит, они хотят есть. Если они хотят есть, значит, они заплатят по кредиту
за сандвич.
-- Но вы раздали сандвичи даром? -- уточнил репортер.
-- Ну, -- развел руками трактирщик, -- а иначе я был бы совершенной
сволочью, правда?
Вечером в моих и Ласси амбарах лежало сорок тонн упакованной в мешки
вирилеи. Кто бы, вы думали, взял на себя обязанности координатора? Джек
Митчелл, мой сосед. Журналист спросил его: "В доме ничего не пропало?"
"Ничего, -- ответил Митчелл и, сконфузившись, махнул рукой на лесок за синей
канавой, -- только вон лесок весь загадили".
Вечерние газеты выходили с аршинными заголовками: "Христианский колдун
останавливает танки", "Президент объявляет бунтом сбор вирилеи", "Президент,
покайтесь!".
Следующий день я провел на одной из военных баз полковника в горах. Я
показывал людям, как пользоваться "Павианом-2".
На обратном пути мы узнали, что моя жена вернулась на ферму. У ворот
фермы поставили охранников. Князь Бродячего Перевала, заступаясь за
обиженных и ограждая слабых, взял ее под свою защиту. Это, впрочем,
означало, что он имел право на "долю благодарности" от урожая.
Когда я вернулся, полковник сказал:
-- Что вы за это хотите?
-- Ласси спас мне жизнь. Это подарок для Ласси.
-- Воспитанный человек не оставляет подарков без ответа, -- сказал
полковник. -- Что вы хотите?
-- Освободите мою жену и сына, -- сказал я.
-- Хорошо.
-- Я хочу сам принять в этом участие.
-- Вы настолько не доверяете нам?
-- В доме есть документы, которые только я могу отыскать. Я бы хотел
забрать их с собой в "Харперс".
Через два дня в десять часов утра я вылез из машины во дворе моей
фермы.
Под травяным навесом стоял маленький трактор. Местная полицейская
машина уткнулась носом в его колесо. Не было ни малейшего ветерка, но дерево
вирилеи у ворот слегка шелестело листьями: это время от времени срывались с
ветки и взлетали в небо розовые шарики. Утреннее солнце отразилось в большой
капле росы на листе толокнянки и недоуменно вытаращилось на меня.
Я был одет в форму майора
