"малыми царями". Кажется, это называется
феодализмом. Так вышло, что после смерти Дасака власть великого царя
становилась все меньше, а власть малых царей -- все большей, и
вышеупомянутый централизованный деспотизм, то есть дороги, законы и единая
монета, исчез совершенно.
Лет сто назад седьмой по счету правнук Дасака решил исправить ситуацию
и начал воевать с малыми царями. Сам он был скорее администратором, чем
полководцем, но у него были хорошие военачальники, и лучшим из них --
Исинна, товарищ его детских игр, и сам, как вы понимаете, малый царь. Исинна
завоевал для Дасака все отпавшие земли, и чем лучше он воевал, тем больше
Дасак его боялся.
-- Дальнейшие события, -- сказал я, -- каждая из ныне враждующих сторон
излагает по-разному. Несомненно следующее. Вскоре после того, как Исинна
выиграл для Дасака битву Белых Облаков, в которой он использовал пятьдесят
тысяч личных, своих воинов, Дасак вызвал его в столицу на новогоднее
торжество и утопил в бочке с маслом.
Теологические разногласия между сторонниками Президента и мятежниками
заключаются в следующем. Официальная версия гласит, что после битвы Исинна
сказал: "Кто сильней, тот и должен быть великим царем" и отправился в
столицу, чтобы убить своего господина. Мятежники рассказывают следующее. Чем
больше становилась слава Исинны, тем страшнее была зависть в сердце великого
царя. Он думал: "Не для меня старается Исинна! Скоро он убьет всех моих
врагов, и выйдет так, что некому будет оказать мне поддержку, когда он
пойдет на меня войной. Что тогда спасет меня от смерти? Разве там, где речь
идет о власти, есть место слову "преданность"?" На новогодний праздник
великий царь позвал Исинну в столицу. "Не ходи", -- сказали ему воины. "Я не
могу проявить неуважение к государю", -- возразил Исинна. "Тогда возьми нас
с собой". "Нет, -- ответил Исинна, -- ибо если я возьму вас с собой, а царь
убьет меня, вы поднимете бунт, а разве можно бунтовать против царя?"
Первая версия содержит занимательные подробности в виде говорящих
голубей, в последний миг рассказавших царю о приготовленной для него ловушке
и о волшебной чаше, которая лопнула, .когда в нее налили яд. Вторая версия
утверждает, что полководца, чьи руки были по локоть в крови, зарезали, как
невинного агнца. Обе содержат множество несообразностей, и поэтому обе
заслуживают доверия.
На улице Семи Богов собралась небольшая толпа. Я остановил машину и
вышел посмотреть. Молодой человек в потертых джинсах вежливо обратился ко
мне:
-- Извините, дайте пройти.
Я посторонился. Молодой человек прошел через толпу, взобрался на ящик у
входа в кабачок, поднял вверг кулак и заорал:
-- Земляне -- вон! Земляне -- вон!
У кабачка стояло три грузовых фургона. Водители их выскочили из
кабачка, торопясь отвезти машины от неприятного места. Я вытянул голову и
прикинул, что толпа набилась большая и что ближе, чем через Оранжевый
проспект, не проедешь.
Я вернулся в машину и свернул в ближайший переулок.
-- Смерть Исинны, -- продолжил я на Оранжевом проспекте, -- не вызвала
никаких волнений. Исинна принадлежал к роду царей-жрецов. Лет через сорок в
его родном краю объявилась крестьянская секта. Лидеры ее пустили слух, что
Исинна не умер, а улетел на белом фениксе в пустыню, где и будет скрываться
до тех пор, пока беззакония Дасака и его рода не переполнят чашу терпения.
После этого Исинна ударит своим жезлом и расколет дворцы и замки, пустыня
обратится в возделанное поле вирилеи. Посреди этого поля воссядет Исинна на
золотом троне под серебряным балдахином и вычешет
