ты
действительно надел желтые одежды, они бы испепелили тебя в одно
мгновение, проклятая редиска! Ты только морочишь людей!
С этими словами Фань с необыкновенной легкостью подпрыгнул вверх и
произнес заклинание.
Желтый шелковый халат на Сяо Ли вмиг превратился в грязную зеленую
рясу, нефрит и яшма опали со стен, как кора с истлевшего дерева, золотые
курильницы оказались обыкновенными бронзовыми подсвечниками, а тот
человек, что держал Фань Чжуна, с громким стуком упал на пол, -
оказывается, это была простая бамбуковина.
- Это мы еще посмотрим, - вскричал Сяо Ли, - кто из нас морочит людям
голову!
Тут Фань Чжун выхватил из ножен меч и бросился на Сяо Ли. Тот
прочитал заклинание, - тотчас же меч Фань Чжуна превратился в конопляную
веревку, и мятежник даже не почувствовал удара.
- Ах так, - вскричал Фань Чжун, - накинул веревку на шею мятежника и
начал его душить. Но мятежник превратился в скользкую змею и выскочил из
узла. В тот же миг Фань Чжун оборотился енотом и ринулся на змею,
намереваясь откусить ей голову, но тут у змеи выросла другая голова с
другой стороны. Енот растерялся и не знал, какую голову откусывать. Да и
подумайте сами, уважаемые слушатели, - если бы вы превратились в енота, -
разве вы сами бы не растерялись в таком положении? А змея, не долго думая,
превратилась в рысь и бросилась на енота. Но енот сумел увернуться и
оборотился тигром. Рысь превратилась в барса, а тигр - в слона. Слон
заревел и напал на барса, намереваясь его растоптать. Но в эту секунду
барс оборотился в шмеля и влетел слону в глаз. Тотчас же слон принял вид
сачка, и упал вместе с шмелем на землю. Шмель стал размером с гору
Тяньшань, - и сачок стал размером с гору Тяньшань, а ячейки его стали
столь огромны, что весь храм мог бы пролезть сквозь каждую из них. Шмель
взвизгнул и стал размером с горчичное зернышко, - но еще раньше ячейки
сачка стали размером с горчичное зернышко. А потом сачок превратился в
большой кувшин, подпрыгнул на шмеле и раздавил его.
Все свидетели этого необыкновенного поединка вытянули шеи. Все они
видел, как кувшин раздавил шмеля, но им было совершенно непонятно, кто из
волшебников был кувшином, а кто - шмелем. Увлекшись зрелищем, мятежники
совершенно потеряли счет превращениям.
Лишь Чжу Инсян, привязанный к балке, наблюдал за этим поединком со
своим обычным спокойствием. "Какая разница, - думал начальник области, -
если победит мятежник Ли, он, пожалуй, разрежет меня на куски и напьется
моей крови, а если победит разбойник Фань, он принесет мое сердце в жертву
духу своего отца".
В этот миг кувшин зашатался и развалился - и из него вылез мятежник
Ли. Надо сказать, на этот раз на нем не было желтого халата, а была
накидка из перьев журавля.
- Вот так! - сказал мятежник Ли - кто из нас проиграл, тот и морочил
людям голову!
Мятежник Ли поспешно махнул рукой, восстанавливая крышу храма,
которую прошибло во время поединка, плюнул на стену, - и та вновь
засверкала нефритовыми узорами.
Сектанты вокруг завопили от радости. Люди Фань Чжуна стояли, как
громом пораженные. Мятежник Ли махнул еще раз: в окно, хлопая кольцами,
влетела золотая сетка, - и вмиг товарищи Фань Чжуна, опутанные сетью,
повисли между полом и потолком.
А мятежник Ли подошел к инспектору-цзайсину и сказал:
- Негодяй! Господин Чжу Инсян был отцом и матерью для народа! Ты же,
преследуя выгоду, ложно обвинил его в тысяче преступлений, взяв подарки,
пообещал разбойнику его голову!
У инспектора душа давно вытекла изо всех девяти отверстий.
