Цзи Дан совсем оцепенел от страха. "Сомнений нет, - думал он, - это
был Фань Чжун, но откуда же он выучился колдовать? Вот уж воистину, - я
думал, что лгал, выставляя его колдуном, а оказывается, я говорил правду!"
Фань Чжун между тем прилетел в разбойничий лагерь на журавле.
Подбежавшие разбойники помогли братьям спуститься с птицы. После этого
Фань Чжун прочитал заклинание. Птица превратилась в кипарисовую шишку, и
Фань сунул шишку в рукав.
Фань Ши упал на колени и залился слезами.
- Брат, - сказал он, - ты меня обесчестил! Я клялся, что ты не умеешь
колдовать! И хотя я, конечно, все равно бы клялся в этом, как ни обстояли
дела на самом деле, но мне неприятно, что ты не сказал мне правды!
- Я и вправду не умел колдовать еще неделю назад, - отвечал Фань
Чжун, - но видишь ли ты этот колодец во дворе усадьбы?
Фань Ши оборотился и увидел колодец.
- Случилось так, - продолжал Фань Чжун, - что, опущенный в этот
колодец, я убил большого павиана и пролез в сундук, который он сторожил. В
этом сундуке была целая гора всяких волшебных вещей. Кроме того, я
встретил в сундуке отшельника, который помог мне увидеть сущность этого
бренного мира, выучил искусству заклинаний и напоследок подарил мне
волшебную книгу.
И с этими словами Фань Чжун с необыкновенной легкостью извлек из
рукава книгу, толщиной своей напоминающую скорее каменную плиту в храме
Земли и Неба, и исписанную старинными письменами.
- Как тебе не стыдно лгать, - возразил Фань Ши, - ты ленивый и
легкомысленный юноша, книгу такой толщины тебе и за год не одолеть!
- Ты совершенно прав, - ответил на это Фань Чжун, - я изучал ее под
руководством моего наставника три года, но когда я вернулся обратно,
оказалось, что у вас за это время прошло всего три дня. Ты и представить
себе не можешь, как я за это время остепенился и поумнел.
А теперь мы пропустим несколько лет, - в самом деле, не всякую же
мелочь должен рассказывать рассказчик, но только то, что может служить
примером или уроком.
После гибели семьи Фаней дела Чжу Инсяна пошли очень хорошо. О нем
прошел слух как о чиновнике, который, заботясь о народе, не боится
вступить в борьбу с богачами. Ван Аньши вызвал его в столицу и поручил ему
исполнение планов, связанных с возвращением государственных земель,
незаконно захваченных частными лицами. Этот отъезд спас его от мести Фань
Чжуна, ибо Чжу Инсян уехал в столицу, отстоящую от разбойничьего лагеря на
тысячи ли, и какому-то колдуну, конечно, было не так легко перемещаться по
стране, как снабженному подорожной чиновнику.
Вскоре, однако, по желанию Сына Неба Ван Аньши ушел в отставку, и Чжу
Инсян оказался в числе благородных мужей, не встретивших судьбы. Он
удалился в небольшое поместье близ Лянчжоу и проживал там, стараясь не
скорбеть о минувших днях. Он утешал себя тем, что одинаково позорно не
преуспеть в государстве, где соблюдают справедливость и преуспеть в
государстве, где справедливости не соблюдают.
Проведя в изгнании около трех лет, он, однако, почувствовал тоску и
возвратился в Северную столицу, где множество старых друзей стало просить
за него. Он даже встретился с Су Ши, который был возвращен из Хуанчжоу и
назначен начальником ведомства наказаний. Тот принял его очень
благосклонно. После его ухода Су Ши, однако, сказал:
- Это человек больших дарований и талантов, однако ради своей карьеры
он погубил моего родственника по матери: можно ли простить такое?
Вскоре новый министр услышал, что в провинции Цзяннань свирепствует
шайка разбойников. Он встревожился и пожелал