только пытать, Феридан велел снять с разбойничьего главаря одежду,
привязал его к столбу и вынул из-за пояса плетку.
-- Что ты хочешь? -- спросил разбойник.
-- Хочу узнать, сколько засад будет на пути моего сына.
-- Глупец, -- сказал разбойник, -- я не испугался твоего меча днем,
неужели ты думаешь, я испугаюсь ночью куска кожи?
-- Ну что ж, если вытерпишь мою плетку, получишь все мои стада.
Тут Митрадат понял, что сейчас будет, и закричал персу:
-- Не мучь его!
"Что себе позволяет этот раб!" -- подумал Феридан и велел слугам
схватить его.
Потом он начал охаживать разбойника плеткой, а плетка эта была
непростая: вся увита золотыми нитями и усажена мелкими серебряными
гвоздиками. Прошел час, разбойник не выдержал и сказал:
-- Меня зовут Датис, я зять Оронта, царского зятя. А эти двое --
никакие не купцы, а Митрадат из рода Артабаза, сын наместника Фригии, и
Клеарх, эллин из города Гераклеи.
Феридан опустил плетку, подумал немного и сказал Клеарху:
-- Дай-ка мне меч!
Клеарх почуял недоброе и спросил:
-- Зачем?
Феридан показал на Митрадата, которого слуга держал, как щенка, и
сказал:
-- Сегодня, когда я увидел эту падаль под телегой, я подумал: "Вот,
купец и раб бросил товарища". Давеча я глянул на него и подумал: "Вот, купец
боится и вида битвы, и вида пытки!" А теперь я не знаю, кто его сглазил, но
лучше видеть потомка Артабаза мертвым, чем трусом.
Услышав это, Датис обрадовался и сказал:
-- Знаешь ли, Феридан, кто его сглазил? Вот эти самые эллины, и одному
из них ты подарил свой меч!
Но в этих местах ничего не знали о вражде эллинов и персов и о вражде
двух партий при дворе. Феридан рассердился и закричал:
-- Никто, даже царь, не властен над моим мечом: кому хочу, тому дарю! И
какое мне дело, из какой страны он родом, если у него над головой сияет
Фарна!
Митрадат вытряхнулся из рук испуганных стражников, взял у Клеарха меч,
подошел к Феридану и протянул ему меч рукоятью вперед.
-- Что ж, убивай меня, -- сказал Митрадат. -- Только не думай, что я
умираю дураком. Царь, наверное, хорошо заплатил тебе за мою смерть -- он не
мог простить, что яя ослушался его и не написал смертного приговора отцу.
Только знай, что моей смерти царь тебе тоже не простит, потому что даже
больше, чем невинных, любит казнить палачей.
Митрадат говорил, улыбаясь, и очень хорошо знал, что лжет. Феридан
побледнел, предложенного меча не взял, а сел на пол и обхватил голову
руками: он понял, что не всякую беду поправишь мечом.
Через три дня Клеарх и Митрадат отправились в путь. Купцами они больше
не притворялись -- смысла не было. Феридан сводил Клеарха в свою
сокровищницу и щедро одарил его. Напоследок он раскрыл сундуке медными
монетами, вынул одну и спросил:
-- Датис называет тебя странным именем "эллин", вот я решил спросить:
не из ваших ли краев эти деньги, и деньги ли это, и достойны ли они того,
чтоб их держать среди моих сокровищ?
Клеарх посмотрел и узнал афинский теорикон, всего-то в два обола.
-- Это не совсем деньги, -- ответил Клеарх. -- С ними не поступают так,
как обычно поступают с деньгами: не обменивают на хлеб или масло, не дарят
друзьям и не зарывают в землю. Их выдают в Афинах беднякам, чтобы те могли
посмотреть театральное представление, как возмещение потерянного заработка.
Туг Клеарху пришлось многое объяснять Феридану, потому что у персов нет
драм, которые сочиняют для народных представлений, а есть только песни,
которые поют для знати на пирах.
Ф е р и д а н. Кто же положил начало
